Капитан Перережь-Горло. Западня
Шрифт:
Алан как будто прочитал ее мысли – азбука глухонемых заработала вновь:
«ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ СПОСОБ ПРОНИКНУТЬ В ЛАГЕРЬ. Я ДОЛЖЕН УЗНАТЬ ПЛАНЫ БОНН».
Смысл этих слов, подразумевающих новые опасности, настолько взволновал Мадлен, что она едва смогла сдержать свои чувства.
Отвернувшись от Алана и сильнее, чем ранее, ощущая взгляд стоящих за стеной, Мадлен бросила шаль на стол, судорожно сцепив руки. Алан снова заговорил вслух, но она по-прежнему едва слушала его.
Можно ли быть уверенной, что Алан не сознательно позволил заподозрить и арестовать себя
Если Алан решил отдать себя под арест, подстрекаемый своей любовницей Идой де Септ-Эльм, то это походило на обыкновенное самоубийство. На рассвете он стоял бы у глухой стены перед расстрельной командой, а в лучшем случае расстался бы с жизнью, из милосердия получив пистолетную пулю в ухо.
Мадлен на момент пришла в голову дикая мысль, что Алан и Фуше по какой-то таинственной причине действовали сообща. Но против этого говорило множество доводов. Между Аланом и министром полиции происходило напряженное соревнование умов, конец которого еще не был виден.
Должна быть веская причина – она не осмеливалась спросить о ней, – по которой Алан знал или, по крайней мере, сильно подозревал о том, что ему поручат разыскать убийцу. Но что это за причина?
Голос Алана ворвался в ее мысли:
– Ты слышала, что я сказал, Мадлен?
Почувствовав изменение в его тоне, она быстро посмотрела на него. Алан рассматривал ее с прежним добродушием на лице и в глазах, быстро исчезнувшим при ее взгляде. Мадлен чувствовала, что он наиболее ловко ведет игру, именно будучи загнанным в угол. Но это вечное жонглирование опасностями наполнило ее новым страхом.
– Алан! – воскликнула она, не забывая об осторожности. – Как случилось, что тебя арестовали?
– Очевидно, дорогая, я легкомысленно оставил открытой сумку для бумаг однажды ночью, когда мне следовало быть настороже. Я не был уверен, рылись в ней или нет, поэтому уехал…
– Уехал?
Перед ответом Алан слегка помедлил. Почему?
– Да. Я оставил Париж и в одиночестве отправился в лес Марли – в охотничий домик. Когда я вернулся через десять дней, то сразу же был арестован и доставлен в кабинет Фуше. Но это не важно! Ты слышала, что я сказал?
Теперь Мадлен поняла, почему изменился его голос. Алан говорил не для подслушивающих полицейских. Его лицо помрачнело, в каждом слове звучала глубокая серьезность.
– Тебе нечего бояться! Ты оказалась замешанной в эту историю только по моей вине…
– Меня это не заботит, Алан…
– Зато меня заботит. Поэтому не беспокойся, я заключу сделку с праотцем лжи, сидящим наверху, чтобы он освободил тебя как можно скорее.
– Ты не можешь этого делать, Алан! И не должен!
– Почему?
– Во-первых, он никогда тебе не поверит! Во-вторых…
Мадлен хотела сказать, что хочет помогать ему. Но воспоминание о своем недавнем предложении умереть рядом
– Во-вторых, – заявила Мадлен, – мы, по крайней мере, сможем быть вместе! Они посылают меня с тобой в Булонь. Тебе это известно?
По выражению лица Алана она сразу же поняла, что он этого не знал. Слегка отступив, Алан задумался; его взгляд рассеянно блуждал.
– Это многое объясняет, – пробормотал он. – Так вот почему Ида побывала здесь этим вечером.
– Ида? – переспросила Мадлен, невольно напрягшись.
– Ида де Сент-Эльм. Темноволосая женщина, которая была здесь вместе с Фуше и двумя офицерами. Если ты подсматривала снаружи, то, должно быть, видела ее.
– Да, я ее видела.
Алан устремил задумчивый взгляд на свечи на потолке, горячий воск с них капал на стол, застывая там.
– Огни семафора горят этой ночью, – заметил он.
– Что?
– Сообщение о моем приезде в Булонь уже послано с помощью семафора месье Бурьену [44] , секретарю императора. Хотя нет. – Алан иронически усмехнулся. – Я забыл, что Бурьен ненадолго оставил свой пост, дабы получить взятку с Фуше за то, что будет шпионить за императором. Ну что ж, это достаточно справедливо, потому что месье Де-маре, префект полиции, подкуплен императором и шпионит за Фуше.
– Алан, можно ли теперь доверять хоть кому-нибудь во Франции?
44
Бурьен Луи-Антуан Фовеле (1769-1834) – французский политический деятель, отличавшийся непомерной алчностью.
– Никому! Пожалуйста, запомни это. Как бы то ни было, сообщение уже послано генералу Дюроку [45] , еще одному секретарю императора, в Пон-де-Брик. Экипаж отправится отсюда в час ночи. По словам Фуше, единственным моим спутником в этом экипаже должен быть капитан Мерсье, старый доверенный ученик министра, который, между прочим, прекрасно говорит по-английски. Капитан разведчиков – брюнет с черными усами. Ты, наверное, видела его.
– Да. Это тот, который предложил тебе саблю, когда…
45
Дюрок Жеро-Кристоф-Мишель, герцог Фриульский (1772-1813) – французский генерал и дипломат, сподвижник Наполеона.
– Однако ясно, что папаша Фуше изменил всю схему. Второй офицер – берсийский гусар – не в счет; капрал Шавасс сказал, что он просто привез донесения. Но если
Фуше настаивает, чтобы ты тоже ехала в Пон-де-Брик, значит, туда отправится и Ида де Сент-Эльм. – Охваченный горечью, Алан ударил кулаком по столу. – И я очень опасаюсь, – добавил он, – что нам не удастся ни минуты побыть вдвоем.
Мадлен облизнула сухие губы.
– Ты хочешь сказать, – воскликнула она, – что вместо этого ты окажешься вдвоем с ней? С твоей недавней любовницей? С истинной дикаркой со страниц Жана Жака Руссо?