Капкан для кошечки
Шрифт:
— Чему быть, того не миновать, — философски ответила я, отводя взгляд.
— Ладислава, не увиливай, — строго произнесла Люба.
— Как будто это что-то изменит, если я расскажу о видениях, — отмахнулась я и отпила кофе, который чуть остыл.
— Все можно изменить, и ты это прекрасно знаешь, — сухо ответила мне Люба. Но продолжить нам разговор не удалось. В кухне появились Ярослав, Глеб и Санечка.
— Ладушка, — воскликнула Санечка и кинулась ко мне, обнимая.
— Санечка, — улыбнулась я и обняла ее в ответ.
— Так, девочки, за мной, — скомандовала Люба, поднимаясь. — Нам нужно приготовиться к обряду.
Я поднялась, и мы с Санечкой
— Это что? — удивленно спросила Санечка.
— Сейчас я тебе все расскажу, — дернула уголками губ Люба и принялась рассказывать про обряд, который нам предстоял. Я не особо вслушивалась, так как знала его и так.
61. Обряд
Ведьмы готовились к обряду почти до самой полуночи. Люба попросила Степана разжечь костер в строго указанном месте, что он быстро и сделал. Санечка была собранной и серьезной. Такое мероприятие было с ней впервые. А Лада, почему-то, была равнодушной и отстраненной от всего. Как будто и не собиралась принимать участие в обряде. Всех мужчин Люба попросила удалиться в дом, но они не согласились. Ведь это же было так интересно. Никто из них никогда не видел обряд ведьм. И тогда взяв с них клятву о неразглашении и о том, что вмешиваться мужчины не будут, Люба разрешила им остаться. После этого ведьмы ушли в дом, чтобы спустя несколько минут вернуться в длинных льняных рубашках. Волосы у всех троих были распущены. И полное отсутствие драгоценностей, что очень удивило Степана, так как у Любы было несколько перстней, с которыми она не расставалась. Да и Лада сняла свой оберег, который ранее ей вернул Князь. В руках у каждой ведьмы был по ритуальному ножу, что заставило нахмуриться Глеба. Он очень переживал за Александру. Помимо ножа, Александра за лапки держала черную курицу. А петух был в руке Любомиры.
Ведьмы подошли к разгорающемуся костру и стали вокруг него широким кругом. Потом пошли по часовой стрелке, обходя огонь. Сделали несколько кругов и остановились. Немного постояли, всматриваясь в огонь и снова пошли, но уже в обратную сторону, против часовой стрелки. Сделали столько же кругов, как и в первый раз и снова остановились. Но самое странное, что поразило всех присутствующих при обряде мужчин, птицы абсолютно не подавали никаких признаков жизни. Но, тем не менее, они были живы. И вампиры, и оборотни это прекрасно ощущали.
— Великая Матерь, Тьма изначальная, услышь меня, свою верную дщерь, — громко заговорила Любомира, сделав шаг вперед и глядя на огонь. Пламя в ответ на ее слова вспыхнуло. — Укрой своим звездным покрывалом Ладиславу, дщерь свою преданную. Закрой ее от взглядов злых, да завистливых. Пусть лик ее отражается во всех звездах на твоем покрывале. Не за себя прошу, Великая Матерь, за кровь свою.
— Помоги, укрой, — тихо отозвалась Лада, смотря в огонь, который почему-то стремительно темнел.
— Укрой своим звездным покрывалом и прими мою жертву тебе, Великая, — продолжала Любомира. Подняла повыше петуха и одним ударом всадила нож в птицу, потом резко вырвала его и отбросила в сторону. Кровь, брызнувшую из тушки, собрала в ладонь и окропила ей Ладу. Потом свернула голову петуху и бросила его в огонь. Уже почти полностью темное пламя приняло подношения и принялось его жадно заглатывать. После всего этого Любомира
— Великая Матерь, Тьма изначальная, услышь меня, свою новорожденную дщерь, — в полный голос заговорила Александра. Пламя вспыхнуло снова. — Укрой своим звездным покрывалом Ладиславу, дщерь свою преданную. Закрой ее от взглядов злых, да завистливых. Пусть лик ее отражается во всех звездах на твоем покрывале. Не за себя прошу, Великая Матерь, за родную мне.
— Помоги и укрой, — снова тихо отозвалась Лада, не отводя взгляда от уже практически черного огня.
— Укрой своим звездным покрывалом и прими мою жертву тебе, Великая, — продолжила Александра и так же, как и Люба, всадила нож в курицу. Собрала кровь в ладонь и тоже окропила Ладу, отбросив нож в сторону. После чего ловким движением свернула шею птице и кинула ее в огонь. Подношение девушки тоже было принято благосклонно. После чего Александра вернулась на свое место. И сразу же ближе к черному огню шагнула Ладислава.
— Великая Матерь, Тьма изначальная, — едва слышно заговорила Лада, — услышь меня, свою преданную дщерь. Укрой меня своим звездным покрывалом от взгляда плохого, от взгляда дурного. Чтобы найти не мог никто, и чтобы я отражалась во всех звездах на твоем покрывале.
— Ничего себе обряд, — в полголоса произнес Саша, на него сразу же шикнул Ярослав, не отводя взгляда от Лады.
— Услышь меня и прими мою жертву, — продолжила Лада и провела остро заточенным ножом по руке от локтя до запястья. Кровь тут же заструилась вниз, но Лада не обратила на это никакого внимания, перехватила нож в уже порезанную руку и провела такую же кровавую полосу на другой руке. Отбросила ненужный теперь нож и подставила окровавленные руки под огонь, который жадно начал хватать капли, сбегающие с пальцев девушки. А Лада, словно согревая, держала их над черным пламенем и спустя некоторое время кровь перестала капать. Девушка тут же отошла. И Ярослав заметил, что никаких ран на ее руках не было. Как это могло быть, Князь не понимал.
Темное пламя бушевало, пытаясь дотянуться до Лады, и она снова шагнула к нему, тогда как Любомира и Александра отошли назад. И, словно подгоняемое невидимым ветром, пламя возросло на несколько метров и ринулось в сторону Лады, обрушиваясь на девушку серебряными звездами. Сколько продолжалось буйство огненной стихии, никто не знал. Но, когда все закончилось, огонь снова уменьшился. А Лада, вздохнув полной грудью, повернулась к Любе и бросила на нее вопросительный взгляд. Люба кивнула. Сразу же после этого кивка Лада резко шагнула к Александре и притянула ее к себе, а также поближе к огню. Александра удивленно вскинула брови, но Лада ободряюще ей улыбнулась, и девушка тут же расслабилась. А Лада, тем временем, обхватив ладонью шею Александры, наклонила ее к черному огню и зачерпнула из него. Как ни странно, но в руках у Лады оказалась чистая тьма, которой поделилось пламя. И именно этой тьмой она и умыла Александру.
— Благослови, Великая, дитя свое новое, — попросила Лада, и снова зачерпнув тьму из костра, омыла ею Александру, задержавшись рукой внизу живота девушки. Пламя в ответ на просьбу снова вспыхнуло и тут же опало, исчезнув, словно его никогда и не было, оставляя вместо себя пепел. Лада радостно улыбнулась, посмотрел на Любомиру, та только кивнула. Лада отпустила Александру, и она распрямилась, блаженно улыбаясь.
— Все закончилось? — неуверенно спросил Саша, внимательно разглядывая Ладу, балахон которой был в пятнах крови.