Капкан на демона
Шрифт:
– Ты сама сказала, что оно работает только на угрозу выстрела…
Вера недавно рассказала ему, что его консультация как психиатра отменяется, маньяка задержали. Тужилов решил сразу не возвращаться домой, в Санкт-Петербург, он неважно себя чувствовал. Ну, не хочет гулять, его дело. А Вера с Андреем решили ускользнуть из Киева на несколько дней…
Надо ведь сбросить с себя напряжение последнего времени. И потом, Андрей ведь скоро умчится в Китай, к своим пандам, так что нужно пользоваться случаем, взять отгулы и побыть с ним вдвоем.
Они придумали, что им будет полезно оказаться в тишине Карпат, в
Пара киевлян поселилась в теплом тихом коттедже. Они питались в ресторане, где не только цены были в два раза ниже столичных, но и еда оказалась выше всяких похвал, в отличие от киевской. Им в первый же день предложили «Бабусин глечик», невероятно нежное и ароматное жаркое. В номере постелили новое и белоснежное белье. В первый день даже Пай был настроен на долгий и счастливый сон. В этой первозданной тишине и чистоте хотелось превратиться в белых медведей, а коттедж вполне годился на роль берлоги.
Утром, выйдя из своего домика, они с удивлением увидели, что по территории гуляют пони, косули и коты. Двинятин быстро обследовал окрестности и сообщил, что имеются: колыба, [2] сауна, бассейн, бильярдная и уютные беседки.
– А лыжи? – спросила Вера.
– Ты же вроде не умеешь.
– Так научи!
Они катались на лыжах, Андрей подшучивал, но страховал Веру на спуске. Они много смеялись над тем, как она падает.
– Катаюсь я еще не очень, – хихикала Лученко, – зато падаю вполне профессионально!
2
Колыба – традиционная гуцульская постройка из бревен.
Потом пили горячий грог в своем коттедже. После грога на них напало юмористическое настроение. Андрей иронично заметил:
– Мы веселимся, как какие-то подростки на каникулах.
– А кто мы, по-твоему?
– А еще ты всегда говоришь, что юмор – первый шаг к сексуальному желанию! – Двинятин посмотрел на любимую, и в его глазах появились искорки эротического нетерпения.
– Кстати! Я давно хотела тебе рассказать о том, что теперь уже не все наши поступки объясняются дедушкой Фрейдом.
– Как это? А если мы, мужчины, не согласны? Нас кто-нибудь послушает?
– Ты помнишь, меня пригласили на двухдневный семинар?
– Было такое. И?
– Там выступала невероятно интересная француженка, Элизабет, фамилию не помню. Так вот, она утверждает…
– Француженка? А она хорошенькая? Как Жюльет Бинош? – Андрей специально подначивал Веру, стараясь вернуть ее на фривольную волну.
– Ах, так! Значит, ты посягнул на святое? Ты сравнил кого-то, а не меня, с моим кумиром? Да как ты посмел! Сейчас же проси пощады, иначе месть моя будет ужасна!
– Ох! Скорей бы! Отомсти мне, ну пожалуйста! – застонал мужчина, молниеносно сбрасывая с себя джинсы, джемпер и рубашку.
– Подлый подстрекатель! Коварный Казанова! – шептала женщина, покорно позволяя «подлому подстрекателю» себя раздеть.
В этом белоснежном карпатском безмолвии они накинулись
Теперь, когда они отдыхали: катались на лыжах, вкусно ели, при этом не сами готовили и не убирали за собой, а угощались вкуснейшей украинской кухней, сотворенной умелыми руками гуцулок, много спали и много гуляли с Паем, – каждый из них смог по-новому взглянуть на любимого человека. В их случае это было «новое – хорошо забытое старое».
Во время одной из таких прогулок Двинятин напомнил о разговоре про Фрейда. Он очень любил слушать Верины новости.
– Помнишь, речь шла о семинаре психотерапевта из Франции? Она делилась своим опытом: кажется, тридцать или сорок лет в профессии. Ее зовут Элизабет, если я не ошибся?
– Да. Так вот, она утверждает, что психоанализ далеко ушел со времен Зигмунда Фрейда. Сегодняшняя наука не считает сексуальную сферу главной доминантой человеческой жизни.
– Надо же, – хмыкнул возлюбленный. – А мы с тобой доказываем обратное! – И он сделал «страшные» глаза.
– Не балуйся, ты же хотел узнать про семинар. – Вера шутливо нахмурила брови. – Так вот. Лиз считает, что сегодня лечат вовсе не те патологии, которые лечил Зигмунд Фрейд. Он жил в пуританском обществе, где не было такой сексуальной свободы, как сейчас. Большинство его пациентов составляли женщины, страдающие истерией. В современном обществе мы больше имеем дело с депрессиями и вопросами самоидентификации. Люди спрашивают себя: «Кто я? Как я хочу жить?»
– И ты с ней согласна? – Андрей уже не шутил, ему действительно стало интересно. – А как быть с тезисом Фрейда о том, что все психические беды происходят от подавленной обществом сексуальности? Он остается актуальным или нет?
– Не так упрощенно. Практики-психотерапевты пытаются понять, почему люди, у которых есть и деньги, и сексуальная свобода, все равно испытывают психический дискомфорт. Может быть, потому, что у них есть сексуальные проблемы, причиной которых является не общество, а они сами. А может быть, у них проблемы с самоидентификацией.
– Ты говоришь о проблеме самоидентификации. Что ты подразумеваешь под ней? И как это работает в современном психоанализе?
– Андрюш, самоидентификация относится к области неврозов. Например, невроза неудачника, когда у человека, казалось бы, есть все для того, чтобы преуспеть, но у него ничего не получается. В таких случаях психоанализ очень эффективен, но курс лечения должен продолжаться два-три года с периодичностью два-три сеанса в неделю. Иногда можно получить хорошие результаты уже за год. Но разве ты не знаешь, что наши пациенты не готовы так продолжительно лечиться? Им же нужно лечение как с ОРЗ: выпил амизон – и готово! Через три дня, максимум через неделю – здоров. Они ведь не понимают, что разлады психики не лечатся, как вирусные болезни…