Каприз леди Авроры
Шрифт:
– Можно, - улыбка молодого человека стала еще шире, и сопротивляться инициативам девушки он не пытался - он, в самом деле, очень устал.
Аврора дала знак служанкам, чтоб позвали Люта и вместе готовили для первого рыцаря горячую воду, чистое белье и одежду. И, конечно, что-нибудь вкусное и сытное на ужин.
В шатре оказалось тепло, словно в хорошо протопленной комнате. Это служанки постарались: зная, что госпожа терпеть не может зябнуть, они установили сразу три большие жаровни, натаскали туда углей и не забывали поддерживать их именно в том состоянии, чтоб грели так, как надо. К тому же и шатер у императрицы был
– Давай, разоблачайся, - сказала Аврора Корту, и шустро взялась расстегивать его перевязь с мальками.
– И рассказывай, где это ты так долго гулял.
– Гулял, - покачал головой Шип и, отведя от своей груди руки девушки, занялся расстегиванием сам.
– Я нашел пафарийцев. Я говорил с ними. Я приказал им убираться с наших земель. Надеюсь, они меня послушают.
Девушка удивилась:
– Это ты вроде как на переговоры ходил?
– Точно. Я показал им, что умею убивать без оружия. Их это впечатлило. Даже напугало, - рассказывал Корт, бережно укладывая перевязь с ножами и рубцы на один из сундуков Авроры.
– Знаешь, пафарийцы очень суеверные - и их легко напугать. Они думают, что я - колдун и воюю на твоей стороне.
– Ха-ха!
– императрица искренне обрадовалась таким новостям.
– Ты большой хитрец!
– Если моя хитрость сработает, как надо, может, и воевать не придется…
– Как так?
– из голоса Авроры тут же пропала радость.
– Ты недовольна?
– Корт спросил и приподнял одну бровь.
– А как же армия? Зачем я ее собирала?
– растерялась девушка.
– Не это важно, - ответил Шип.
– Куда важнее постараться решить вопрос бескровно.
– Но доспехи? Мой шлем, меч…
– Ничто! Пустота! По сравнению с жизнями тысяч людей!
– почти выкрикнул Корт, всерьез рассердившись на Аврору.
– Ты что же? Так сильно хочешь бросить своих воинов в бой? Чтоб они убивали и погибали сами?
– Но они воины! Они именно для этого, - девушка тоже повысила голос.
– Но у каждого воина есть хотя бы один человек, которому будет больно, очень больно, если воин погибнет. Родители, жена, дети. Подумай. Ты готова хотя бы у одного отнять того, кого он любит?
– спросил Шип.
– Разве ты забыла, каково это: потерять отца? Скольких отцов ты хочешь положить в лужи крови, чтоб прославиться, как Аврора Воительница?
Девушка молчала. Для нее все становилось с ног на голову. Это было похоже на то, как если бы пышная зеленая листва какого-нибудь дерева вмиг почернела и осыпалась - быстро и необъяснимо. Так и мысли Авроры о военной славе обесценились, из золотых превратившись в тусклые жестянки.
– А теперь подумай еще немного: быть может, тебе лучше прославиться, как Аврора Мирная?
– продолжил молодой человек, беря руку девушки в свою.
– Если все получится.
– А если - нет?
– императрица подняла растерянный взгляд на молодого человека.
– Крикнешь "в атаку!" своим верным рыцарям. И я первый рвану в бой. За тебя, моя госпожа, - он наклонился и поцеловал ее в губы.
Аврора мгновенно все ему простила: и то, что он бросился в погоню за пафарийцами без разрешения, и то, что заставил ее волноваться, и то, что только что позволил себе говорить резко и сердито…
С легким шорохом приподнялся тяжелый полог шатра, и два дюжих парня внесли в шатер большую и глубокую кадушку. Сразу за ними вошли Лют и Майя с ведрами, полными горячей воды. Рыжей имела вид сонный и совершенно безрадостный. Она ведь изображала мальчишку и вынуждена была слушаться старшего оруженосца - Люта. А Лют приказал ей просыпаться, выбираться из-под теплого одеяла и таскать тяжелые ведра. При такой работе да в такое время суток радоваться жизни представлялось весьма нелегкой задачей. Одарив и Корта, и Аврору тяжелым взглядом, Майя подковыляла к кадушке и выплеснула в нее воду. Лют сделал то же самое.
– Еще пару ходок. Ну, шевелись, - делая голос низким и хриплым, скомандовал старший оруженосец первого рыцаря императрицы и немножко подпихнул Майю к выходу.
– Иду-иду, - проворчала девушка, хмуря брови и сверкая глазами.
Корт с нескрываемым интересом наблюдал за нею и Лютом, а юноша тем временем счел нужным кое-что порассказать господину:
– Уж не знаю, ваша милость, какой прок от этого мальчишки, - сокрушенно начал парень.
– Ленивый он и дерзкий.
– Зато, как я вижу: он ловкий и сильный, - усмехнулся Корт, замечая багровый "фонарь" на левой скуле Люта.
– И умеет постоять за себя.
Майя злорадно оскалилась, подтверждая догадку Шипа, а оруженосец, покраснев лицом так, что кровоподтек стал плохо виден, поспешил возразить:
– Это я еще утром запнулся, упал и напоролся на корень…
– Утром?
– засомневался Корт, присматриваясь к Люту.
– Слишком уж свежо твое ранение…
Рыжая хохотнула. Не сдержала смешка и Аврора. А юноша набычился.
– Да. В военном лагере бывает всякое, - проговорил Корт, желая тем самым смягчить обстановку.
– Я надеюсь, парни, вы еще не раз расшибете себе носы, но все это будет так - по-дружески, без лишней злобы. Мы ведь не собираемся воевать друг с другом. Мы против пафарийцев выступаем. Так?
– Так!
– первой выпалила Майя и шустро протянула руку Люту.
– Мир?
Паренек, все еще хмурясь, помедлил, глянул на господина, и Шип кивнул ему. Только после этого юноша пожал руку новому оруженосцу.
– Вот и замечательно, - отозвалась Аврора.
– А теперь не забудьте, что нам нужно еще воды. И горячей и холодной.
– Вперед, парни, - сказал Корт и подмигнул Майе, а Люта похлопал по плечу.
Стараниями четырех ловких и молодых рук кадушка очень скоро наполнилась водой.
Мека и Шенн тоже не бездельничали - принесли в шатер чистую одежду и подносы, уставленные тарелками с колбасами, пшеничными лепешками, вареными яйцами, мочеными яблоками и солеными грибами. Кроме того, к столу прибыл и большой кувшин с ароматным темным пивом.
– Походная жизнь не так и плоха, - заметила Аврора и невольно слюну сглотнула; она час назад поужинала, но при виде принесенных яств почувствовала, что аппетит вновь пробуждается.
Корт, присевший на скамью, чтоб снять сапоги, и вдруг спохватился: