Карат. Чёрное сердце
Шрифт:
Я не собиралась отвечать, сосредоточившись только на том, как он двигался и приближался, чтобы ровно на это же расстояние двинуться в противоположную сторону, сохраняя дистанцию между нами.
– Шептала мое имя, когда пальчики были в тебе?
Я зарычала, видя шальную сверкнувшую улыбку и выпад Карата вперед, отскакивая от него, но не думая о том, что мои вещи он будет использовать для своих целей, ловко поймав меня брюками, словно в его руках было лассо, и резко дергая на себя.
Такого подвоха я не ожидала!
Готовая даже к рукопашному
Я снова была зажата между его полуобнаженным телом и деревом, чья кора впивалась в мою кожу, упрямо сжимая губы и совершенно не собираясь мириться с тем, что он поймал меня. Снова!
– Я все еще жду ответа, детка, - Карат склонился надо мной, не прижимаясь нагло дышащим жаром телом, но упираясь руками в ствол дерева так, что пути к отступлению были отрезаны.
Он снова был слишком близко и явно готовился к продолжению истории, начатой в клубе, с чем я не собиралась мириться, вспоминая вдруг рассказ Ягоды о том, как она шокировала Янтаря в первую их встречу и выиграла себе время.
Не знаешь, как победить врага силой – используй смекалку.
Вот только я и без того была обнаженной, чтобы смутить или шокировать.
Да и потом, для такого как Карат нужно было определенно что-то более весомое, чем голая женская грудь.
На войне все методы хороши.
У Карата было слабое место: раненная нога….и я?
Не давая себе возможности задуматься над тем, что делаю, я подалась вперед, обхватывая его руками за шею и прижимаясь губами к его губам.
Пришлось встать на носочки и запрокинуть голову, чтобы дотянуться и не дать ему возможности опомниться, каким бы неловким и неопытным поцелуй не получился.
Сработало!
Карат просто опешил.
Я поймала собственными губами его судорожный выдох, ощутив, как порхнули его длинные ресницы, защекотав мои, но не позволила себе отстраниться, наблюдая сквозь пелену ресниц, как он закрыл блаженно глаза, словно падая с обрыва вниз, стремясь разбиться.
Он словно растворялся в этом нелепом прикосновении моих губ, забыв в какой-то момент о том, что собирался поиграть.
Но все шло по моему плану ровно минуту, до тех пор, пока Карат неожиданно не обхватил меня руками, прижимая к себе, отчего я буквально ударилась о его твердый горячий торс, ахнув в его губы и ослабляя свой захват.
Только Карата это не остановило.
Напротив! Словно специально, он приподнял меня над землей, заставляя повиснуть на его огромном мускулистом теле, хватаясь теперь за плечи в попытках оттолкнуть и освободиться, вот только снова безуспешно.
Теперь я была в его полной власти.
Кожа к коже. Единым дыханием и моими вспорхнувшими ресницами, когда Карат подался вперед, скользнув языком по моим губам, словно пробуя их на вкус и низко чувственно заурчав.
Этот звук
Слишком интимно!
Слишком за гранью!
Я еще никогда не касалась мужчин именно так, как и мужчины никогда не позволяли в отношении меня ничего подобного! Были объятья папы или брата Свирепого. Были суровые прикосновения Морозного, когда он учил драться и никогда не отступать, как бы больно и страшно не было!
Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, как касался меня этот мужчина….
Заставляя теряться в себе и искать спасения.
Открывая в моем теле то, о чем я не могла и подозревать.
Ведь я видела, как девочки целуют своих мужей. При нас легко и ненавязчиво даже если в губы. Но я никогда не задумывалась каково это – целоваться. По-настоящему.
Теперь же я была растеряна и ошеломлена этими прикосновениями настолько, что не смогла хотя бы попытаться оттолкнуть от себя Карата, когда его язык скользнул в меня, лаская настолько терпко и чувственно, что меня бросило в жар!
Его аромат, его жар, его вкус. Я почувствовала все.
То, как сильные руки сжимали меня, стискивая с жаждой и желанием, которое он больше не скрывал, за долю секунды возбудившись так, что я чувствовала это собственным телом.
Он вжимал меня в себя с отчаянной нуждой, словно не сможет дышать, если я вырвусь, а я терялась под этим напором, глядя распахнутыми глазами в его лицо, которое было так близко и метаясь оттого, что его язык ласкал мой неторопливо, умело, жарко.
Постепенно страх нарастал.
Страх того, что превращало мое тело в сжатый ком из дрожащих нервов и кусающих инстинктов, ввергая еще сильнее в ту пучину яда, из которой я так отчаянно и безуспешно пыталась выбраться все это время.
Нужно было бежать!
Я дернулась, собирая все силы для удара в самое больное место, которое так и не успело полностью восстановиться после страшной раны – в ногу, которую буквально раздавило тоннами бетона и арматуры.
Карат вздрогнул скорее от неожиданности, чем от боли, разжимая свои ручища лишь на секунду, которой мне было достаточно, чтобы вырваться, бросившись не вперед, а назад. За его спину.
Сердце бешено колотилось, отдаваясь гулом в висках, и не чувствуя за собой погони, я затравленно остановилась, чтобы быстро оглянуться и найти его глазами.
Карат был на прежнем месте, чуть согнувшись и упираясь раскрытой ладонью в ствол дерева, словно не мог начать дышать.
Стыд и раскаянье кольнули больно в груди, оттого что я натворила.
Ведь знала, что ему будет больно, но не предполагала, что настолько.
Подобную травму, когда пришлось собирать по осколкам его кости, а затем зашивать мышцы, пронзая их специальными прутьями, люди бы лечили на протяжении многих месяцев. Карат же встал на ноги буквально за несколько недель, отказавшись от лечения и таблеток и вернувшись к прошлой жизни, словно ничего не было.