Караван счастья
Шрифт:
Вот и в тот год, когда шла экспедиция Городовикова, недалеко от места, где теперь в пробитой скале арка «Ворота Памира», зимовал караван. Всю зиму жили караванщики в юртах отца, деда, всей родни Асанова. И тогда же приезжие киргизы принесли весть об экспедиции и тракторах. Баркош был уже знаком с «шайтан-аробой» — «огненной тележкой», как называли в кишлаке тракторы ЧТЗ. Старший брат — из первых памирских трактористов — пригонял трактор к юртам со строительства дороги в Алайской долине, катал ребятишек, демонстрировал
Тогда-то с мальчишеского увлечения и началась дружба Асанова с уральской машиной. А закрепилась она на десятилетия. Ведь вся жизнь дороги сегодня связана с челябинским трактором.
Отработали свое трудяги-тракторы С-60, С-80, Т-100М, появились новые, более совершенные автогрейдеры, мощные Т-130, ДЭТ-250, бульдозеры, В последние годы пришли на Памир и машины Белорусского, Ленинградского заводов. Но, как и десятилетия назад, на ремонт памирскую технику везут за тысячи километров — на Урал, в Челябинск.
Мы видели ЧТЗ на Ак-Байтале, на высоте пяти километров, когда навьюченный буровой установкой, отвоевывал трактор у природы новые метры, а вернее, сантиметры дороги. У перевала Талдык он спешил на расчистку снежного завала, а навстречу ему катила многокилометровая волна овец.
В суровых битвах с природой проходит жизнь памирских ЧТЗ.
Но нас Памир пропускал через свои теснины приветливо и великодушно. Было даже обидно: проехать его насквозь, своими глазами видеть Маркан-Су, ощутить головокружительные серпантины Кзыл-Арта, Талдыка и не пережить налета смерчей, не испугаться наледей и метелей, что, по рассказам, круглый год бродят у перевалов.
Было просто грустно: постоять на берегу дивноголубого Каракуля, белые шапки снежников над которым кажутся всего лишь кучевыми облаками, и не почувствовать движения сказочной рыбины, на чьи плавники, по преданию, рухнул горный хребет. Теперь, когда она пытается высвободиться, озеро и окрестные скалы приходят в движение. Но нет, на Каракуле — штиль, и яки безбоязненно бродят вдоль его студеной кромки.
Всего лишь вчерашняя встреча с Орунбаем Ташматовым кажется давней-предавней, а его легенда отнюдь не наводит на космогонические размышления. А рассказал старый Орунбай о двух лунах, что жили когда-то на небосводе. Каждую ночь всходили они, чтобы полюбоваться на красавицу Землю. Однажды, когда разразилась страшная буря, а громы и молнии договорились уничтожить Землю людей, одна из лун бросилась вниз — прикрыть собой, защитить любимицу. Так родились эти странные, лишенные растительности, лысые космические плато, что каждому путнику должны напоминать лунные долины.
Но ярко светило солнце, по тракту сновали груженые ЗИЛы, на отгонные пастбища везли скот, из радиоприемника в кабине звучал голос ленинградского певца, и в голову совсем не лезли мысли о пришельцах и прочих космических фантазиях. И очень трудно представлялось,
Г. И. Гернер:
— Тут ошибочка вышла, что до сих пор не установили на Памире памятника ЧТЗ.
С. А. Поважный:
— Да, на любом перевале можно: трактор на пьедестале. Хоть на Кзыл-Арте, хоть на Талдыке. Он заслужил этого давно: и в 1936-м и позднее, в 50-е годы, когда в заносы спасал людей, и сейчас. И надпись сделать: «Честь и слава тебе, ЧТЗ!»
Ош — Мургаб — Челябинск,
1972—1981 гг.
Дважды орденоносный Памир.
У самого подножия Солнца — современный город.
Ботанический сад — в сотне метров от снежных вершин.
Экспедиция О. И. Городовикова на Восточном Памире.
О. И. Городовиков в Алайской долине.
Тракторная колонна с прицепами саней в Бордобе.
Ремонт трактора на перевале Талдык.
Фотографии из фондов музея производственного объединения «Челябинский тракторный завод имени В. И. Ленина».
Памятник первопроходцу в Хороге.