Карибский кризис
Шрифт:
Друзья встретили меня в санатории «Заполярье» с легким недоумением — они паковали вещи, а через пару часов за ними должно приехать такси и везти в аэропорт. Владимир уже сутки, как уехал из Сочи. А Артур, Алексей и Игорь даже не оторвались от своих дел, чтобы пообщаться со мной. Я ждал их больше часа в открытом кафе на нижней террасе, рядом с их корпусом. Они вынесли вещи на улицу за полчаса до прихода машины и только тогда присоединились ко мне.
— О, пускай он нас отвезёт! — обрадованно произнес Игорь, никогда не упускавший случая сэкономить.
Но Артур махнул рукой — мол, хрен с ним, копейки. Странно, но они не стали ни о чём меня
Они уехали, оставив меня одного, созерцающего четыре чашки кофе, которые официант принёс, когда такси скрылось за деревьями. Выпив только свою, я поплелся в гору к своему джипу, оставленному на стоянке возле административного корпуса. Раз уж нас с Тишиным запустили на территорию, мы искупались в большом крытом бассейне с морской водой и водяными горками, расположенном рядом с пляжем. Когда, переодевшись, шли в кафе, у меня зазвонил телефон. На экране высветился Танин номер, и мне пришлось зайти за корпус, чтобы не было слышно шума прибоя.
— Проснулся? Ну что, когда ты за мной заедешь?
— Танюша… а я сейчас… далеко… в Казани.
— Где?! — её изумлению не было предела. — Что ты там делаешь?!
Я отрепетированно отчеканил то же самое, что неделю назад объяснял своей жене: надо решить вопрос с тендером в шестой больнице и посмотреть, что там с аптеками. Это были реальные дела, существовавшие в действительности, только вопрос по тендеру на шестнадцать миллионов решила Ирина Кондукова, комиссионные по предыдущим платежам я перечислил главврачу шестой больницы из Петербурга, а аптечными делами должен был заняться Ренат сразу после майских праздников.
Это известие привело Таню в жуткое расстройство. Она-то думала… Не дослушав меня, она отключила трубку. Мне пришлось перезванивать, чтобы извиниться и по новой объяснить ситуацию. В конце концов, в чём причина обид — ведь, когда вчера расстались, я же не пообещал, что заеду утром. Да, как только вернусь в Волгоград, сразу же первым делом загляну к своей любимой, а сейчас, извините, дела! Я не какой-то там бездельник, а бизнесмен, у которого дела по всей России. Таня приняла объяснение — просто сказала, что недопоняла, и, конечно же, будет смиренно ждать моего возвращения.
Итак, за спланированным мной недоразумением скрывалось нечто большее, чем простое недопонимание. Ещё пришло осознание того, до чего же неправильно я всё делаю. Раньше мне удавалось, не задумываясь, в лёгкую обставлять все свои дела так, что все вокруг оставались довольны (никто не был в претензии). А сейчас необременительный флирт приобрёл очертания преступной страсти и в таком виде уже может расцениваться как измена жене; финансовые просчеты стали слишком серьёзными, чтобы их последствия можно было нивелировать каким-нибудь смелым и быстрым маневром (как прошлогодняя вексельная схема); ну а игнорирование корпоративного отдыха уже бросает вызов духу коллективизма, который усиленно культивирует лидер компании Владимир Быстров.
Мне ничего не оставалось, как возвращаться в Волгоград. По дороге я заглянул в Ставрополь к заместителю главврача Краевой клинической больницы, с которым меня связывали давние деловые отношения.
В Волгограде я провёл с семьёй остаток отпуска, три дня, и если чуть ранее, когда я забирал Таню, мне пришлось попросить её приехать ко мне на такси в условленное место, где бы мою машину не увидели знакомые и не донесли жене, то теперь мне пришлось поставить джип на стоянку, чтобы меня не увидела Таня, которой я сказал, что уехал в Казань. Вернувшись в Петербург, я влился в работу. Компаньоны простили мне отсутствие на корпоративном отдыхе — чем бы официальный гендиректор Экссона и главный специалист по отмыванию денег ни тешился, лишь бы в реабилитационный центр не попал и обналичивающие конторы сбоя не давали.
Дело должно было двигаться — либо вперёд, либо назад. Я силился, но никак не мог придумать какое-нибудь промежуточное решение, которое бы устроило и меня, и Таню. Нужное решение всё не приходило. Я перестал звонить ей сам, потому что не знал, что говорить — она-то ждала, чтобы я уехал с ней в Абхазию, либо, ввиду того, что не могу оставить сейчас Экссон, забрать её к себе в Петербург. В любом случае предполагался официальный развод с Мариам и женитьба на Тане. Но вариант с разводом никак мной не рассматривался. Мариам что-то прознала про мои похождения, получила кое-какую информацию от «доброжелателей», недостатка в которых никогда не бывает, пошли разбирательства и скандалы, и, возможно, желаемое Таней произошло бы, но я приложил максимум усилий, чтобы сохранить семью. Мариам допрашивала меня насчет того, куда я пропал на майские праздники и почему не приехал к ней в Сочи, ей почти удалось взять меня на мушку, но я отвертелся. «Доброжелатели» направили её по ложному следу — она была уверена, что я развлекался с некоей таинственной незнакомкой в гостинице «Старая Мельница» на берегу Финского залива. Также, кто-то дал ей не совсем свежий номер петербургского журнала Time Out, в котором был случайный кадр из ночного клуба Магриб, запечатлевший меня с какой-то подругой, с которой у меня ничего и не было, — ну это вообще пустяк: Мариам знала, что мы с компаньонами иногда ходим в ночные клубы, где может попастся случайная собеседница. У жены было достаточно поводов для подозрений, но не было фактического материала, доказательной базы, чтобы меня разоблачить… и даже когда таковой появился, она не стала подавать на развод.
В такой ситуации я посчитал невозможным рушить семью. И перестал звонить Тане, а когда она звонила мне сама, то оправдывался неотложными делами, которые мешают мне приехать к ней. Через две с половиной недели после того, как я высадил её у подъезда после нашей незабываемой поездки, она позвонила, чтобы сказать мне что-то очень серьёзное. Я был с семьёй на Крестовском острове и в тот момент, когда позвонила Таня, показывал сыну жилой квартал «Морской Фасад» (в котором была наша новая квартира), который хорошо просматривался с того места, где мы находились.
— Привет, куда пропал, чего не звонишь! — услышал я в трубке такой знакомый голос и инстинктивно обернулся — Мариам была достаточно далеко, в ресторане «Русская рыбалка» на Южной дороге, но мало ли чего. Алик погнал на велосипеде, и я покатился за ним на своих роликовых коньках.
— Танюш… у меня тут небольшие проблемки…
— Когда ты ко мне приедешь?
— Скоро…
— Когда? — спросила она нетерпеливо и загадочно прибавила. — Нам нужно поговорить!
— Скажи сейчас по телефону.