Карлуша на Острове Голубой звезды
Шрифт:
В отличие от других роботов, «Шестой» имел не программу, а искусственный интеллект. Курносик обогнал науку своего времени и создал процессор, способный думать, самостоятельно принимать решения, а также, самое главное, развиваться самостоятельно и непредсказуемо. Закладывая в память робота базовые правила, он пошёл на преступление. Первое правило «Не причинять вреда гномам» звучала так: «Любой ценой не допускать причинения вреда своему хозяину»…
В назначенный день под бурные приветствия «Волчок» стартовал. На борту находились два члена экипажа, тридцать арестантов и десять роботов. Возвращения корабля ожидали ровно через неделю, так как время для жителей Колобка и для путешественников протекало по-разному.
Совершив мгновенную телетранспортацию в Солнечную систему, путешественники оказались в космическом пространстве между Землей и Луной. Для мягкой посадки требовалось израсходовать весь запас керосина, пополнить который можно было только на острове, если, конечно, там ещё сохранилась нефтяная скважина, насос и перегонный куб. Впрочем, для отправки домой керосина не требовалось, так как корабль уходил на орбиту Колобка прямо с места.
Несколько дней, необходимых для пилотирования «Волчка» к Земле, Курносик использовал для осуществления важнейшей части своего коварного плана. Запершись в лаборатории якобы для плановой инженерной работы, он одного за другим перепрограммировал всех восьмерых роботов-стражников. Отныне эти роботы подчинялись только Курносику и никому больше. Только до «Матрёшки» ему не удалось добраться, потому что она постоянно находилась при командире.
Но самое страшное происходило не с роботами, а с самим Курносиком. Он сам постепенно превращал себя в робота. Он давно уже пришёл к выводу, что мозг гномы безнадёжно слаб. Что этот мозг никогда не сможет считать, запоминать и анализировать так же быстро и в таких объёмах, как машина.
Он провёл множество тайных опытов со зверьми и однажды добился того, что кролик со вживленным в мозг микропроцессором начал отстукивать лапами по барабану сложнейшие математические формулы.
Следующий, решающий шаг он предпринял незадолго до старта «Волчка». Это была операция по вживлению микропроцессора в собственный мозг. Как полагал Курносик, это был отважный, стремительный шаг на пути от слабого, немощного существа к образцовому и могущественному супергному… В роли хирурга выступил досконально обученный этому делу «Шестой».
Очнувшись от наркоза, Курносик ощутил невыносимую головную боль и одновременно поразительную ясность ума. Он вдруг понял многое из того, что раньше существовало для него за какой-то непроницаемой пеленой тумана. И он решил не останавливаться на достигнутом. Одна за другой были произведены ещё несколько операций на мозге, в результате которых в голове у Курносика не осталось ни одной живой извилины. Вместо них в его черепной коробке громоздились провода и микропроцессоры, схемы которых Курносик усложнял после каждой новой операции, так как с каждым разом становился гораздо умнее, чем раньше.
Ощутив себя сверхгномом, Курносик запретил «Шестому» впредь упоминать его легкомысленное имя. Перебрав всевозможные варианты типа «мастер», «повелитель», «учитель» и т. п., он остановился на нейтральном слове «директор». Такое обращение показалось ему достаточно строгим и лаконичным.
Директор-Курносик действительно очень сильно поумнел. Теперь он мог самостоятельно обрабатывать немыслимые объемы информации. Он с лёгкостью оперировал двадцатичетырёхзначными цифрами, на досуге играл в уме на бильярде, в нарды, шашки или шахматы, радуясь тому, что для подобных развлечений не требуется искать себе партнёров. Короче говоря, результат проделанных операций превзошёл все его ожидания.
При этом могучий интеллект новоявленного супергнома обладал одним существенным недостатком: он так же плохо, как и раньше, понимал людей. Намёки, шутки, иносказания, даже обыкновенные анекдоты — всё это никак не укладывалось в его модернизированной голове.
Настоящим мучением стали для Курносика редкие встречи с Прим Бамбасом гномом весёлого и насмешливого нрава. Он не мог больше смотреть видеозаписи фильмов, спектаклей, или читать книги. Почти каждая шутка вызывала у него приступ раздражения — в комических ситуациях напрочь отсутствовала логика!
После того как корабль приблизился к Земле и Прим Бамбас посадил его на дно потухшего вулкана, директор-Курносик начал действовать.
Прежде всего он совершил свою главную и роковую ошибку: сразу после посадки он покинул корабль, оставив на борту адмирала Бамбаса. Тот же, недолго думая, включил защитную хронооболочку, оставив снаружи разъяренного супергнома.
Следует пояснить, что члены экипажей всех межгалактических кораблей обучались на Колобке по совершенно разным программам. Так, например, инженер Курносик в совершенстве знал робототехнику и горное дело, а главный навигатор Прим Бамбас — технику полётов и законы хроноаномального поля. Курносик не понимал, чем отличается космический полёт от мгновенного трансгалактического перемещения, а Прим Бамбас не разбирался в компьютерах.
Экипажи готовили так специально для того, чтобы каждый участник полёта понимал и чувствовал незаменимость своего товарища. Курносик попытался нарушить это правило — и наказание последовало незамедлительно. Невидимая сфера захлопнулась перед самым его носом, обратной дороги не было.
В итоге сложилась безвыходная, тупиковая ситуация. Главный динамик был потерян в суматохе на корабле, однако Прим Бамбас думал, что динамик у Курносика.
Выходило, что адмирал может три месяца преспокойно отдыхать, дожидаясь прибытия аварийной команды, а он, будущий Великий Диктатор, — семь долгих лет рыть землю без уверенности когда-нибудь доставить гигантский алмаз на орбиту Колобка…
И все же Курносик взялся за работу. Он рассудил, что за семь лет может много чего перемениться и решение придёт как-нибудь само собой.
Он расконсервировал фабрику, привёл в порядок два десятка имевшихся там роботов, перепрограммировал их и заставил работать на себя.
Однако дело не шло: роботы больше портили, чем производили. Промучавшись с ними около трех лет, Курносик решил изловить арестантов и заставить их в конце концов работать.
Но, к его удивлению и ужасу, выяснилось, что Политбюро голодранцев в полном составе совершенно одичало, а Верховного Совета трудоголиков на острове нет. Куда они подевались — было уму непостижимо.
Несколько раз Курносик пытался заставить работать дикарей-голодранцев, но ничего хорошего из этого не выходило. Они вообще никогда в жизни не работали, а только заседали на собраниях.
Вскоре неожиданным образом объявились трудоголики. Оказалось, что они нашли на мелководье брошенную подводную лодку с пробоиной, отремонтировали и пустились в плаванье. Сначала они искали на морском дне древние клады, а потом начали понемногу грабить прибрежные поселения гномов.
Однажды они пришли к Курносику и предложили купить у них собранные с морского дна и награбленные у гномов драгоценности. Предложение было сколь дерзкое, столь же и нелепое. Купить? На какие деньги? Да и зачем ему здесь, на необитаемом острове, какое-то бесполезное старье? В кармане у него было два золотых и какая-то мелочь… Но, заглянув из любопытства в сундук, Курносик вздрогнул от неожиданности и глаза у него загорелись. Среди потемневшего от времени бесполезного золота и серебра на него глядели, светясь изнутри магическим светом, не тронутые временем великолепные и столь желанные для него алмазы.