Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
Крыльями взлетай!
Забери меня туда, где меня
Где меня никто не узнает,
Пока над куполом сыплет зима,
Мы навсегда с тобой улетаем…*
– Надолго?
– Откуда я могу сейчас это знать? – женщина вопросительно подняла бровь. – Как получится…
– Инна, я люблю тебя.
Глаза в глаза. Давыдов не мог долго смотреть на неё и оставаться сдержанным.
– Чушь всё это, – тихим голосом. До боли тянущим и сдавленным. – Мы давно не в том возрасте.
– Инна, я прошу тебя…
Бероева
– Ты не согласен с моим ответом?
– Не согласен. И ты не согласна. И не смей мне возражать.
Он осторожно взял женщину за подбородок и заставил посмотреть на него.
– Я тебя люблю.
– Он не оставит нас в покое.
– Мне плевать на него! Слышишь! – мужчина был полон решимости. – Тебя я смогу защитить, а остальное поручу Гончарову.
– Это тот, который был у меня с обыском?
– Один из лучших следаков в городе. Справится.
– Он знает, с кем придется справляться?
– Думаю, что уже знает, – полковник прикинул силы. – Если что, то мы ему поможем.
– Прости меня…
– За что? – он удивился.
– Знаешь…
Давыдов обнял Инну. Она уткнулась в его китель и расплакалась. Она давно не плакала так – по-детски и сильно.
– Всё образуется, – одна рука обнимала её за талию, а вторая запуталась в волосах и мягкими движениями массировала затылок. – Будь со мной, и я всё сделаю для нас…
Предел искренности. Здесь не было и ноты фальши или притворства. Давыдов не умел врать этой женщине. Ментовская натура тоже может испытывать сильные чувства, хоть большинство и уверены в обратном. Полковник бывал зверем, но только среди таких же зверей. С теми, кто ему дорог, он был другим и считал это своим самым великим и тяжелым крестом.
Мир будет стоять до тех пор, пока есть те, кто постоит за него. Давыдов добровольно вступил в этот «клуб» и уже не имел права выйти. Да, он нарушал закон и сам, но никогда не переходил черту. Черту невозврата.
– Стас? – Дина искоса взглянула на супруга, который с поразительной скоростью уничтожал уже третью сигарету подряд. – Что происходит?!
– Ничего не происходит, – мужчина выдохнул порцию сизого дыма и закашлялся.
– Жданов, лучше не ври мне.
Дина морщилась от едкого дыма. Его стало слишком много.
Стас потушил окурок в пепельнице и поднял глаза – когда Дина называла его по фамилии он уже знал, что женщина медленно приходит в стадию бешенства. А Дина в гневе – зрелище не для слабонервных. За столько лет совместной и супружеской жизни Стас изучил её вдоль и поперек.
– Дин, это не называется враньем, – легкая полуулыбка лишь подлила масла в огонь. – Я всего лишь не хочу сообщать тебе то, от чего ты можешь расстроиться.
– Прекрасная благородная цель, но вот почему же я тебе не верю? – охнула блондинка, стараясь не выйти из себя раньше времени. – Выкладывай, что вы с Даней не поделили!
Стас глубоко вздохнул и потер
– Успокойся. – сказал Стас как можно мягче.
– Как я могу успокоиться?!!
– Валерьяночки выпей, – мужчина словно издевался.
– Ты меня за дуру держишь?! – Дина встала в полный рост. В таком положении она чувствовала себя несколько увереннее, но только потому что Жданов был в инвалидном кресле и все равно не смог бы поравняться с ней, так как не мог встать.
– А ты меня за кого держишь?
– В смысле? – Дина растерялась от такого вопроса.
– В прямом смысле, – взгляд голубых глаз стал стальным. – Что Даня, что ты – за кого вы меня держите, если так поступаете?!
– Как?
– По-свински!
– Ты о чем?
– У нас и так проблем выше крыши, а он создает новые! А ты, я смотрю, его поддерживаешь!
– Даньку? Что он натворил? – тут же спросила Жданова и напряглась, готовясь услышать очередную новость, вроде той, что преподнес сынок.
– Ничего, – выдавил глава семейства. – Надеюсь.
– Тогда как понимать всё то, что здесь произошло?
– Меньше знаешь – крепче спишь. Поверь мне, Дина.
– Неужели ты мне это говоришь?
– Я, именно я. – инвалид кивнул. – Обед готов?
– Да.
– Значит, будем дегустировать. – Стас подмигнул супруге.
Пока Дина возилась с тарелками и приборами, Жданов выкурил ещё добрую половину пачки. Больше всего он боялся, что Дина узнает об этом убийстве, в котором обвиняется их сын.
– Ты сейчас только об этом можешь думать? Об обеде?
– Я соображаю на сытый желудок.
– Не смешно.
– И мне не смешно.
– Тебе не показалось, что с Данькой ты перегнул палку?
– Я? – наивно и немного театрально вскинулся Стас. – Перегнул? Ты серьезно?
– Шутить меня жизнь давно отучила, – Дина выразительно и выжидающе поджала губы.
– Нет, я не перегнул! – он повысил голос. – Скажи спасибо, что я ему ремнем по жопе не вмазал!
– Ремнем? – глаза у Ждановой полезли на лоб. – Взрослому парню ремня давать вздумал? Ты с ума сошел?
– Это он у нас с головой не дружит, как я погляжу! То же мне, Казанова херов! – Стас и сам был на грани срыва. – Живет на одних инстинктах – да где это видано?!
Дина следила за реакцией мужа. Он был взволнован как никогда. Неужели и правда произошло что-то страшное?
– Стас? Что случилось? Не молчи!
– Ты говоришь, что он взрослый? – инвалид снова закурил. – А знаешь ли ты, дорогая, что проблемы как раз и берутся оттого, что некоторые, вроде нашего сынка, слишком рано начинают считать себя взрослыми?!