Карнавал судеб
Шрифт:
Если только существует на земле справедливость, если есть на небесах Господь, Кимберли не должна расплачиваться за свое преступление.
Миранда подошла к ней, осторожно взяла из ее
— Уходи отсюда! — почти приказала она. — Возвращайся в свою комнату. Тебе нечего бояться ни закона, ни меня. Тебя здесь никогда не было. Того, что случилось сегодня ночью, никогда не было. Я все улажу. Никто ничего не узнает.
— Но почему? — Ким была белой как мел и ничего не соображала.
— Потому что я твоя должница со времени одного полуночного заплыва в Лозанне. Я обязана тебе жизнью. А я всегда отдаю долги. Теперь уходи.
— Значит, она позволила тебе взять вину на себя? — задумчиво спросил Питер. — Я был о ней лучшего мнения.
— Она была не в состоянии противиться. Она была совершенно разбита — не только лицом, но и душой. Кто знает? Возможно, она пострадала от Тонио даже больше меня. И потом, знаешь, в то время мне казалось, что у меня осталось совсем немного из того, ради чего стоит продолжать жить… Ничего, кроме бесцельного созерцания действительности. Да и я ведь убивала Тонио тысячу раз в своем воображении, а это все равно, как если бы я проделала это в реальности… В любом случае закон не имеет никаких претензий к тому, как Тонио Дюмен встретил свою смерть. Я тоже. Не должен их иметь и ты.
Рассказ Миранды тронул Питера до глубины души.
— Какая же ты необыкновенная женщина! — с благоговением произнес он. — Но что же, интересно, будет с Кимберли?
Миранда покачала головой.
— Этого мы можем никогда не узнать, но это и неважно: для меня с прошлым покончено, а Дюмены принадлежали прошлому. У нас же с тобой впереди только будущее!
— Но прошлое тоже сослужило свою службу, — возразил Питер. — Ведь оно привело тебя ко мне в «Маривал». Тогда я и полюбил тебя. И люблю сейчас, и буду любить всегда. Полный цикл.
— Это правда, — согласилась Миранда. — Наши жизни прошли один полный цикл — обернулись полностью вокруг своей оси.
«Маривал»
У кромки воды сидит женщина и смотрит на озеро. Молча. Задумчиво. На ней темные одежды. Ее лицо скрыто под маской марлевых бинтов.
Это Кимберли Вест-Дюмен.
Но она не одинока: рядом с ней сидит ее брат.