Картель
Шрифт:
– Ко мне надо было ехать. Со мной надо было поговорить, – с упреком произнес Каргол.
– Ну, мы поехали…
– Вы прилетели. На голубом вертолете.
– Ну, мы думали…
– А это на твоей совести, что ты там думал…
– Получается, что Алладин переиграл нас?
– Вас переиграл, а меня нет. Ты сдохнешь, как собака, а я остаюсь в игре… Я ухожу, а ты оставайся здесь. И думай над своим поведением. У тебя еще есть немного времени, чтобы подумать.
Каргол ушел, а Егор свободной рукой стукнул себя
Действие укола закончилось, жар усилился, Егор провалился в болезненное забытье. А вынырнув из него, обнаружил возле себя Вику. Она перебинтовала его, и от нее приятно пахло йодом и стерильной марлей. К тому же Вика вколола ему что-то вроде морфина, и боль постепенно отступила.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– А сам не видишь?
– Ну, перевязываешь… А пуля внутри сидит… Ее вытаскивать надо…
– Для этого хирург нужен, – вздохнула она. – А хирурга у нас нет. И Глеб Антонович взбесится, если меня здесь застанет…
– Что ты у него делаешь?
– Живу.
– С ним живешь или вообще?
– Вообще… – виновато отвела взгляд Вика.
С Карголом она жила, но признаваться в этом не очень-то хотела, потому что не гордится таким сожительством.
– Ты же с Алладином работала.
– Да, работала. Но после той истории с тобой он хотел меня убить. И если бы не Глеб Антонович… – Вика замолчала, обдумывая сказанное.
– Что не Глеб Антонович?
– Ну, я так поняла, он следил за Алладином. А я ему очень понравилась, поэтому он меня забрал к себе…
– Следил за Алладином? Зачем?
– Ну, Алладин свою игру повел против Каргола…
– Вот я удод! – хлопнул себя по лбу Егор.
– Почему?
– Я же своего босса предал!
Он не должен был так говорить, но что-то нашло на него. Язык вдруг завязался, сознание погрузилось в наркотическую эйфорию.
– Ты не один такой, – услышал он вдруг знакомый голос.
Это опять появился Каргол. Вика в панике сорвалась с места и исчезла из поля зрения. Где-то рядом она была, но Егор не мог охватить взглядом всю камеру. Туман вокруг, а в нем окошко, из которого на него смотрел Каргол.
– Алладин меня предал! Эта тварь меня предала! – Каргол смотрел на Егора, но отчитывал Вику.
– Я вас не предавала!
– Тогда что ты здесь делаешь?
– Ну… Это же так жестоко…
– Что жестоко?
– Ну, Егор умереть может…
– Егор, ты можешь умереть? – язвительно взглянул на него Каргол.
– Могу.
– Скажи, ты заслужил смерть?
Не мог Егор согласиться с этим. Не мог и все. Но все-таки согласился:
– Заслужил!
– Ты же предал меня?
– Предал!
– И теперь сдохнешь, как паршивый пес.
– Как паршивый пес, – эхом отозвался Егор.
– А с Викой что мне сделать? – наседал на него Каргол.
– Она же меня предала.
– Как?
– С тобой вот спуталась…
– Ну, это когда было.
– А сейчас?
– Ну, она помочь мне хочет…
– А это что, не предательство?
– Предательство.
Так это или нет – Егору все равно. Он вообще не понимал, что говорил, его язык жил собственной жизнью.
– И что мне с ней сделать?
– Ну, как скажешь, так и будет.
– Я скажу, что ее нужно пристрелить.
– Если нужно, значит, нужно.
– Ты это сделаешь.
– Я же сам должен сдохнуть, как собака…
– Ну, может, я решил дать тебе шанс… Хочешь получить шанс?
– Хочу.
– Тогда пристрелишь Вику.
– Пристрелю.
Каргол вдруг исчез, окошко, в котором он находился, затянулось дымкой, послышался женский всхлип, но тут же все стихло. Похоже, он увел Вику, но Егору было все равно, что там происходит.
Но вот Каргол вернулся, Егор понял это по голосу, самого его он не видел.
– Ты хочешь на меня работать?
– Да, босс.
– Кого Аркан оставил за себя?
– Никого.
– А ты за него можешь встать?
– Могу.
– У тебя есть ключ к Цахилу?
– Это все у Аркана было.
– Цахил тебя знает?
– Да, мы вместе с Арканом к нему подъезжали.
– Ты можешь сказать Цахилу, что ты теперь вместо Аркана?
– Могу.
– А перебить его на себя?
– Могу.
– И Ружика?
– И Ружика могу…
Егор находился сейчас в таком состоянии, когда страх перед смертью для него просто не существовал. Каргола он совершенно не боялся, но при этом готов был рассказать ему все. От него сейчас не было секретов…
Глава 27
Ветер за окном разыгрался, и неудивительно, что крыша потрескивает. Нет, с ней ничего не случится, но звуки, надо сказать, неприятные. И еще такое ощущение, как будто по дому кто-то ходит.
Но нет здесь никого, кроме Севастьяна и Василисы. Он в светлице спит, она – в спальне. Фонарь за окном качается, часы на столе тикают. Ночь, надо спать и ни о чем не думать…
Севастьян уже засыпал, когда рядом скрипнула половица. Может, ветер под пол задул, потому и дрогнула доска. А может, в доме все-таки кто-то есть?
Он открыл глаза и вздрогнул от неожиданности. Кто-то стоял над ним – высокий, плотный.
Севастьян попытался вскочить, но человек ударил его кулаком в лицо. Он упал на диван, и тут же в шею вонзилось что-то острое…