Картинка с парусником
Шрифт:
— На балконе гуляет.
— Как на балконе? — не понял Сергей.
— Обыкновенно. На улицу нам не выйти, а воздух свежий нужен.
Сергей кивнул.
— Тогда давай я тебя пока сфотографирую. И надо бы сделать снимок, где вы с Лёшкой вдвоём, а не только по отдельности.
— Да, — согласилась Лена. — Знаешь, я не хочу писать на странице, что уборщицей работаю. Лёшка говорит, что если берёшься рассказывать о себе, то надо сказать правду. Но ведь ему же самому стыдно будет, что мать поломойка.
— Твой сын не настолько глуп. А вообще по профессии ты кто?
— Кондитер. Только фабрику закрыли, а к частнику идти не могу, кто за Лёшкой смотреть станет, если я целый день на работе буду?
— Ну вот и напиши, что была кондитером, а стала уборщицей, потому что это даёт возможность несколько раз за день навещать сына. Кстати, что у него со школой?
— Каждую неделю захожу в школу, отдаю задания, беру новые. Раз в месяц приходят учителя, объясняют, что непонятно. Только Лешка у меня способный и сам всё по учебникам хорошо учит. Я ему ещё книжки всякие из Центральной библиотеки приношу. Про корабли, про животных, художественные. Мне говорили, Алёше в интернат надо, но я не хочу. Там что учёба, что питание… Лучше и не говорить. Даже вымыть ребёнка и то некому. Постели грязные, а дома я каждую неделю всё стираю.
— Вот это всё и напиши, — сказал Сергей.
— Зачем? — хмуро глянула Лена.
— Надо, — отрубил Сергей. — Хочешь помочь сыну, делай всё конкретно и основательно. А теперь давай начнём фотосессию.
С балкона в комнату вернулся Лёшка.
— Классно! — оценил он снимки. И похвастался: — Мне через интернет уже два письма пришло. Мама распечатку принесла. Теперь мы с Сашкой на его компе ответы писать будем. А мама в интернет-кафе отнесёт.
Лёшка подкатил коляску к мольберту.
— Дядя Серёжа, вам какой корабль нарисовать — бригантину или каравеллу? Или пиратский корвет?
— Летучий Голландец, — буркнул Сергей.
Лёшка посмотрел на него с удивлением.
Сергей опустил глаза.
— Сегодня погода хорошая, — сказал он. — Давай я тебя и коляску на улицу отнесу, погуляем нормально, а не на балконе.
— Нет. И не предлагайте этого больше.
Лёшка дёрнулся в коляске, сверкнул глазами и уехал из комнаты в коридор.
— Ну я и придурок! — сказал Сергей.
— Лёшка понимает гораздо больше, чем ты думаешь, — ответила Лена. — И знаешь что? Не приходи сюда больше. Мы тебе не компания. И Лёшке только лишнее расстройство. Он ведь знает, что не нужен тебе, что ты так, поиграть пришёл, по случайной прихоти.
— Я… — начал было Сергей, но Лена перебила:
— Нет. Не надо лжи. Ни нам с Алёшей, ни тебе.
Сергей немного помолчал.
— Фотографии надо доделать, — сказал он. — Сбросим в сеть, и больше я здесь не появлюсь.
— Почему ты заговорил о Летучем Голландце? — спросила Лена. — Ведь это корабль, команда которого погибла, и теперь его мотает по всем ветрам и теченьям.
— Летучий Голландец звучит лучше, чем фекалия на волнах, верно?
— Но почему? — настаивала Лена. — У тебя ведь квартира отдельная, работа чистая, образование. Тебе только ещё жениться на хорошей девушке — тоже с образованием, с квартирой, и всё будет нормально.
— Всё будет только хуже, — качнул головой Сергей. — Незачем тянуть в мою пустоту ещё чью-то жизнь.
— Но почему в пустоту?
Сергей пожал плечами.
— Сам не знаю. Так получилось. Знаешь, пока я на экономе учился, мне нравилось, как-то всё весело было, интересно. А после… Заурядный конторский счетовод. То, что я делаю, способен выполнять любой восьмиклассник. Всё стало бессмысленным — учёба, диплом, работа… Да и сама жизнь.
— А кем ты хотел работать, пока учился? — спросила Лена.
— Не знаю. Об этом я не думал.
— Так подумай теперь, кто тебе не даёт? Ты ведь можешь быть кем угодно — менеджером, брокером или кем там ещё… Консультантом по бизнесу! Был бы диплом, а работа найдётся.
Сергей усмехнулся. Столь наивная вера в могущество корочек о высшем образовании была даже трогательной.
— Давай закачивать с фотосесиией, — сказал Сергей.
— Давай заканчивать, — согласилась Лена.
Сергей сидел в кабинете директора интерната, полнотелой, но шустрой крашеной блондинки, и говорил о создании благотворительного фонда на базе интерната.
— Вы поймите, — доказывал он, — большинство ваших пациентов навечно обречены быть прикованными не то что к коляске, а даже к кровати. И всю жизнь они будут перебиваться на нищенское пособие по инвалидности, на которое разве что с голоду не подохнешь, да и то вряд ли. А интернет не только даёт возможность свободного и разнообразного общения, он предоставляет реальную возможность хорошо заработать. Высшее образование через сеть тоже можно получить без проблем, сейчас многие ВУЗы занимаются дистанционным обучением. И в школах такое практикуется, поэтому интернет необходим и в детских отделениях. Хотя бы только для подростков. Пусть учатся налаживать жизнь в виртуальном мире, если реальный не доступен для них по физическим причинам.
— Всё это хорошо, — соглашалась директриса, — но вы понимаете, сколько будут стоить сутки свободного доступа в сеть по масштабам целого интерната? А финансируют нас так, что дай бог пациентов прокормить!
— Так я же вам и объясняю — интернет может быть не только полностью самоокупаемым, но и прибыльным!
— Это всё слова. А на самом деле…
— А на самом деле надо меньше воровать и хотя бы иногда думать о людях, которые оказалась на вашем попечении! — вскочил Сергей.
— Да как вы смеете…
— Точно так же, как вы смеете отнимать у калек жизнь.
Сергей пошёл к двери.
— Стойте, — окликнула его директриса. — Зачем вы вообще сюда пришли? Только ради того, чтобы предложить идею фонда? Или подключения к сети? Откуда вы вообще знаете о нашем интернате?
— Знакомая рассказала. У неё сын инвалид. Только сюда отправлять она его отказалась наотрез. И правильно сделала.
— Со стороны всем легко судить! А попробовали бы сами…
— Я и попробовал, — отрезал Сергей. — Предложил вам идею, на которой ваш бухгалтер мог бы сделать реальные и немаленькие деньги как для интерната, так для администрации лично. Но вас даже собственная выгода не интересует, если ради неё надо потрудиться. Ведь гораздо проще красть уже готовое, халявой и без усилий.