Картинки из жизни высшего общества
Шрифт:
Наверное она,
Как в таких случаях водится,
Рассказала человеку свою «скорбную историю»,
Как ей срочно надо сделать операцию,
Чтобы… удалить опухоль на матке.
И если ей денег не занять…
То ей осталось жить три дня.
А у неё четверо детишек,
Которые до сих пор сосут её сиську.
И если не помочь её горю
То детки станут сиротками.
А деньги она обязательно отдаст:
Старшая
Высылает из Америки перевод,
Но он только через неделю дойдёт.
А операцию надо делать срочно,
А то уже, вот-вот, опухоль лопнет.
– А тебе, за это, обязательно воздаст:
Будда, Христос или Аллах.
Или… в кого ты там веруешь?..
На тебя вся надежда.
Если вру?
Провалиться мне на этом месте.
Пусть я оглохну и ослепну!
Вся наша семья
За тебя
Век будет молиться,
Не дай сгинуть, не дай погибнуть.
И вот она стоит вся из себя «такая»,
Как медная начищенная пуговица сияет.
Да, у нас такие водились
Те, кто в общагу недавно заселились.
Такие, ещё, верили в сказки и людям.
Но общага быстро уничтожала все их иллюзии.
С лицом заговорщика она отвела к окну мужа
И стала, о чём-то, шептать ему в ухо.
Потом собрались и втроём, куда-то отправились.
И я подумал: «Вот теперь у Андрюхи жизнь наладится».
А потом, уже поздно вечером,
Андрюха с отцом,
Оба пьяные «в стельку»,
Вернулись восвояси
И стали спать укладываться.
А Надюха, как потом оказалось,
Эту ночь провела в «обезьяннике».
Ведь у неё не было временной регистрации.
Регистрацию забесплатно не делали.
А они пожалели на неё денежку.
Как она нарвалась на ментов?
Не могла о том вспомнить, потом.
И где были муж с сыном,
Почему они за неё не врубились?..
Наверное у них что-то пошло не так.
И каждый, как мог, себя спасал.
Они тоже ничего не могли вспомнить.
Словом: обыкновенная история,
Когда люди бухают « по-чёрному».
Не раздеваясь завалились на кровати
Так сказать: «картина маслом».
И по ситуации я понял сразу,
Что секс Андрюхи «накрылся медным тазом».
Зато погуляли на славу:
Будет что вспомнить
И друзьям рассказывать.
Андрюха отрубился сразу,
А вот Боря, его папаша,
Долго ещё не мог уснуть.
Всё проклинал армян и Надюху свою.
И вообще всех ей ебар…й,
Коих у неё в жизни было не счесть.
И ещё не членораздельно
Поучал своего Андрея:
– Ты не верь этим бляд…м сынок,
А то пропадёшь, а то пропадёшь… –
Ещё немного и вот он стих, заснул
В объятиях Морфея утонув.
А на следующее утро, как обычно,
Оба, с бодуна, отправились трудиться.
Им это было привычно.
И я тоже отправился на стройку.
Вот и конец этой истории.
Глава II
Надюха
А однажды, мать Андрюхи,
Захотела меня познакомить со своей подругой.
Как потом оказалось,
С такой же, как она, беззубой.
А перед этим она мне её расписывала,
Как очень привлекательную девицу.
Но я «шуры-муры» ни с кем не собирался,
Не за этим я здесь оказался.
А потом я, как-то, с ними в коридоре пересёкся.
Надюха там стояла с этой каргою.
– Валера, познакомься
Моя подруга Джамиля.
При взгляде на неё, чуть,
Не стошнило меня
И дара речи лишился я.
Хотел, было, сказать:
– Здрасьте, –
И про погоду что-нибудь добавить.
Но слова комом в горле у меня застряли.
Та была в ситцевом халате,
Её «полтинник» был уже за горами,
Без лифчика…
До пупа свисали её сиси.
Всё лицо в глубоких морщинах.
И почти что лысая.
И вот эту Тортиллу Надюха
Предлагала мне в подруги!
– Джамиля, это Валера.
– Ассаламу алейкум.
И посмотрела на меня так,
Как смотрят волки на ягнят.
Но, вот я уже «пришёл в себя»
И так сказал,
Еле сдерживая себя,
Чтобы их обеих на х…й не послать:
– Очень приятно,
Извините, спешу на смену.
А про себя подумал: «Гингема
И Бастинда, в одном лице.
Ещё такой подруги не хватало мне!»
И «краем глаза» я успел заметить.
Что Джамиля осталась недовольна моим ответом.
Она наверное думала,
Что я начну ей, тут же, делать комплименты.
А потом с ней условлюсь о встречи.
А потом… а потом брошусь завоевывать её любовь.
А она будет сосать из меня бабло.
Словом…
Наверное, очень,
Я разочаровал её.
Потому что потом,
Уже в спину,
Когда я развернулся и к двери двинулся,
Она, что-то там, стала бубнить,
Типа «желчью исходить»,
Коряво, своим беззубым ртом выводя,
В, мой адрес, какие-то иностранные слова.