Шрифт:
Глава 1
Приют ждёт всех и каждого…
Красные опухшие руки тянутся, пытаются схватить. Боль, синяки там, где они касаются.
Ждёт…
Бег по бесконечным коридорам дома, все двери, как одна, ведут в ту проклятую спальню, повороты, лестницы в никуда, чёрные провалы в полу, и везде одна комната. Она залита солнечным желтоватым светом, но он, как будто масло, затапливает её, и становится нечем дышать.
Разве ты не любишь меня?
Крик, без единого звука, назойливый писк и её руки опять тянутся вперёд. Она идёт на него в рубашке, обстриженная и тощая, уродливая. Мразь, крик, ни звука, только комната, и он тонет в свете, захлёбывается. Её лицо перед глазами.
Приют ждёт тебя, ждёт всех и каждого.
Горячие мокрые простыни, боль от сведённой судорогой ноги,
Поезд прибыл на конечную, опоздав всего на одну минуту. На часах всего три дня, а уже настоящие сумерки. Старинный идеально чистый вокзал встретил его гудением товарных составов и свистками вагоновожатых. Он стоял на платформе и никак не мог решиться и пойти дальше. Саквояж и чемоданы оттягивали руки, а в висках неприятно отдавалось гулом биение сердца. Он приехал сюда за новой жизнью, новой судьбой, за новой чистой страницей. Тяжело вдохнув воздух нового города, он наконец решился и пошёл к выходу из вокзала. Таксисты, слыша адрес, один за другим отказывались, ссылаясь на то, что слишком уж далеко ехать, тем более в дождь. Но наконец один из них, тихий маленького роста старик на классической чёрной машинке, без слов открыл ему багажник и так же молча сел за руль. Наконец-то, уже совсем скоро.
Городок оказался небольшим, или просто вокзал был не в центре, кто разберёт. Но вот они выехали куда-то в поля, и дождь превратился в ливень. А у него, как назло, зонт на дне чемодана. Вильям давно уже не чувствовал себя так плохо. Бессонная ночь в поезде окончательно убила его, и сейчас в такси везли его полутруп. Он никогда не мог спать накануне серьёзных событий, а сегодняшнее и вовсе решит его судьбу на много лет вперёд. Даже сквозь кожу сумки рекомендательное письмо приятно грело, и он прижал её к себе покрепче. Таксисту оказалось совершенно всё равно, кто сел в его машину и куда ехать. Радио молчало, только урчание мотора и тарахтение капель дождя по крыше. За окном мелькал пригород, тихий и презентабельный, как на рекламных проспектах. Идеальные газоны, красивые коттеджи, раскидистые старинные деревья…
— Долго ещё ехать?
— Ещё минут десять точно. Вы торопитесь?
— Нет, просто интересно.
— Вы к родственнику? — Вильям слегка поджал губы и сглотнул. Популярное место, похоже.
— Нет, я устраиваюсь на работу, — таксист слегка хмыкнул и приоткрыл окно, чтобы в салон зашло хоть немного свежего влажного воздуха.
— Удачи, каштановый приют ждёт всех и каждого.
От этой фразы бросило в холодный пот, и, снова натужно сглотнув, Вильям решил ничего не отвечать. Он не очень любил говорить о своей работе вслух, потому что его или поднимали на смех, или начинали лезть со своими проблемами, как будто он согласился работать бесплатно. Ну и всё равно, он хороший специалист, он учился и работал ради этого момента. Свернув направо у бензозаправки, таксист переехал железнодорожные пути, миновал кладбище с часовней. И наконец остановился у кованных ворот в высокой кирпичной ограде, заплетённой плющом.
— Приехали. Доставайте письмо, или что там у вас, сразу, у них тут жёсткий режим.
Старичок крякнул и открыл багажник, непрозрачно намекая, что не будет выходить из машины. Заплатив ему, Вильям забрал багаж и пошёл к воротам. Дождь натурально заливал лицо и плечи, шерстяное пальто мгновенно промокло и начало вонять мокрой кошкой и прибитой пылью. Ужасная химчистка, обязательно нужно будет найти здесь какую-нибудь получше. Ему любезно открыли калитку в воротах и завели под козырёк будки охраны. Охранник окинул взглядом протянутые паспорт и рекомендации и велел оставить багаж на воротах, для обыска. Сам выдал Вили зонт и повёл куда-то по широченной мощёной аллее.
— Добро пожаловать в частный пансионат для душевнобольных имени благотворителя и мецената Даррена Шенна. Наш пансионат находится в старинном особняке, отнесённом к культурному достоянию и охраняется как музейный объект, — охранник монотонно бубнил заученный текст и старался идти как можно быстрее, чтобы не промокнуть. — Эту аллею высадили после Второй
— Простите, а мои вещи аккуратно будут досматривать? У меня там вертушка и несколько пластинок.
— Не переживайте, ваши вещи просто осмотрят на рентгене. Разбирать проигрыватель мы не будем.
— Если что, я могу и без экскурсии обойтись.
— Ну вам же надо знать, в какую сторону идти за вещами. Мы их в ваши комнаты отнесём.
Вильям вышел вслед за охранником на площадь с выключенным явно не первый год фонтанчиком и заброшенными статуями кого-то вроде ангелов, как будто украденных с кладбища. Жуткие улыбающиеся лица, изуродованные плющом и годами непогоды, ничего, кроме неприязни, не вызывали. Доведя до крыльца и пропустив в небольшой зальчик, охранник забрал зонтик и ушёл, оставив его одного. Рассмотреть само здание Вили не успел, да и не до того, зато внутри оно очень напоминало дом, в котором жил его психотерапевт. Сводчатые высокие потолки с массивными деревянными полуколоннами и карнизами, тёмные двери с филёнками, колониальный шик. Кто бы мог подумать, что у него будет кабинет в подобном месте, как будто взятом из кино. В комнатке стояли кресла, автомат с кофе, а рядом с единственной широкой дверью оказался пункт охраны. Подойдя к окну в комнатку, где было видно мониторы камер слежения и пару охранников, занятых своими делами, он постучал и приложил к стеклу рекомендательное письмо. Один из охранников отложил книжку и вышел в закрытый коридор. Щёлкнул замок.
— Добрый день, проходите, я вас проведу к главврачу.
Вильям просочился в светлый красивый коридор с кучей дверей и попытался поправить пальто. Так пытался выглядеть презентабельно на собеседовании, специально одежду купил, и в итоге припёрся как мокрая собака. Ещё и пахнет характерно. Хорошо, что тут нигде нет зеркал, можно свалить свой неаккуратный вид на то, что он себя последний раз видел в уборной поезда. В коридоре стояла подозрительная тишина, гул голосов был отдалённым, большинство дверей оказались открыты настежь, за ними было видно аккуратные комнатки с мягкой мебелью и больше ничего.
— Простите, а…
— Здесь пациенты встречаются с родственниками, если вы об этом. Сегодня посетителей не назначено.
— Хм, насколько у вас закрытое заведение?
— Не переживайте, как только вам выдадут пропуск, вас перестанут так обыскивать. Плюс у вас будет собственная карта-ключ с соответствующим уровнем доступа.
Охранник поднёс карточку к инородно выглядящему на старинной филёнчатой двери с модерновым витражом замку и приглашающе махнул рукой. А здесь и творилась жизнь, туда-сюда ходили врачи, медсёстры и санитары в форме, пациенты в хороших пижамах или халатах. За дверьми было видно столовую, комнаты отдыха пациентов, сестринские и целые залы для групповой терапии. Вильям привычно держался спокойно и уверенно, несмотря на внешний вид, и старался не обращать внимания на множество заинтересованных взглядов. Они поднялись по лестнице на второй этаж в большой, хорошо обставленный холл, за которым начинались закрытые коридоры, видимо, с палатами. Наконец охранник жестом остановил его и, вошёл в дверь с надписью «главврач». Спустя пару секунд он вышел и так же выучено учтиво махнул рукой.
— У меня собеседование, Ларри, договорим позже, я тебе перезвоню, — во главе кабинета, как на троне, восседал приятного вида мужчина средних лет. Он указал Вильяму на стул перед собой и, зажав трубку телефона плечом, принялся что-то разрывать в ворохе бумаг на столе. — Хорошо, тогда послезавтра я тебя жду со всеми бумагами. До свидания, — кинув трубку, он сложил руки на столе и заулыбался. — Ну, молодой человек, я получил ваше письмо по факсу. Найти я его сейчас не смогу, но содержание помню. У вас прекрасные отзывы от всех, с кем я успел пообщаться. Меня зовут Джейсон Рэйнолдс, предпочитаю соблюдать субординацию, если вы понимаете. Думаю, вы в курсе, что вас уже приняли на работу, и вопрос только в том, на какую должность. Я бы хотел узнать у вас несколько аспектов, прежде чем решить окончательно. Как вы относитесь к тезису о том, что всем психотерапевтам нужен свой психотерапевт?