«Каскад» начинает прорыв
Шрифт:
– Парами разойдитесь по высоткам, – он рукой показал направления. – Засечете любые цели – открывайте огонь. Мы тут же начнем палить снизу. Сигнал отхода – зеленая ракета. Вперед!
Вскоре сверху, с одной из высот прозвучали выстрелы «СВД».
– Один, два, три… – не успел досчитать Тимофеев, как вокруг началась смертельная пляска боя. Через несколько секунд лейтенанту показалось, что он в огненном аду…
К легкому шелесту летящих пуль присоединился тяжелый аккомпанемент подствольных гранатометов и минометов. Разведчики
– Сыч! – крикнул лейтенант. – Ты живой?
– Я-то живой, – ответил Сычев, – но рядом двое раненых.
– Прикрой отход!
– Лады, лейтенант. Только раненых заберите!
Лейтенант сам нашел в скалах Сыча, около которого лупили по высоте еще трое разведчиков.
– Сыч, как только уйдут снайперы с пулеметчиками, сразу и вы отходите.
Сыч только кивнул, меняя магазин.
Лейтенант вытащил из разгрузки ракету зеленого огня и, отвинтив защитный колпачок, резко дернул шнурок.
Забрав раненых, разведчики начали отход. С высоты уходили по-пластунски. Пули еще долго шлепали вслед, пока добирались до техники. Грязные, бесстрастно-отрешенные, еще не понявшие, что чудом ушли из-под огня, выходили разведчики на дорогу.
Тимофеев встал у брони и впервые за прошедшие полсуток закурил, глубоко затягиваясь горьковатым дымом.
– Ну, молодцы! – подбежал к нему полковник Беспалов. – Задачу выполнили! Вы чего не уходите на отдых?
– Еще не все вышли, – угрюмо пробурчал Тимофеев. – Группы прикрытия нет. И лейтенанта Маркова…
В это время из лесу вышли четверо разведчиков. На развернутой плащ-палатке они несли чье-то тело. Беспалов и Тимофеев побежали навстречу. Вслед за ними рванули остальные.
Лейтенант Марков хрипел, пуская кровавые пузыри. Пуля попала в грудь выше бронежилета, его не успели даже до брони донести.
– Мы его случайно нашли, – сказал Сыч, утирая пот вязаной шапочкой, – уже при отходе. Думал, успеем, донесем…
– Ничего, – сказал полковник Беспалов, – сейчас их настигнет месть!
На позиции выдвинулись два танка и «САУ». Расстреляв боекомплект, они ушли, освобождая место следующей тяжелой смене.
К вечеру у бронегруппы закончились боеприпасы.
– Ну, вот и все, – угрюмо пробурчал полковник Павлов, которому утром предстояло вести на высоту свою пехоту. – Цирк уехал, а клоуны остались.
– На завтра есть еще подарок «духам», полковник, – мельком взглянул на него генерал. – Особый подарок! Иди, отдохни перед завтрашним днем!
– Что еще остается? – Сгорбившись, полковник пошел к своей палатке.
За время операции полк потерял более ста человек, и у Павлова резко защемило сердце. Он с трудом добрел до палатки и рухнул на койку, не раздеваясь. Начальник штаба покачал головой и стал стаскивать с него грязные, разбухшие сапоги…
Глава 23
27
Урочище Малый Харсеной
Полковник Павлов всегда вставал в 6-00. И приучил к этому всех офицеров полка.
Начальник штаба полковник Должиков поднялся ровно в шесть. Павлов лежал в той же позе – лицом вниз, в которой оставался с вечера, с того момента, как Должиков стащил с него сапоги. Что-то насторожило начштаба, он подошел к койке Павлова и тронул его за плечо: оно было каменным. Должиков попытался нащупать пульс на шее командира, но шея была холодной, как лед.
Крутанув ручку полевого телефона, полковник вызвал медиков и доложил о случившемся командующему операцией.
Первыми прибыли медики с носилками. Реаниматолог перевернул Павлова и, взглянув на его побелевшее лицо с синюшными пятнами, тихо сказал: «Мертв». Расстегнув бушлат и камуфляжную куртку он осмотрел тело.
– Судя по поверхностным признакам, смерть наступила около четырех часов назад. У полковника просто остановилось сердце. Оно не смогло выдержать тех чудовищных нагрузок, которым он его подвергал…
– Он пал смертью храбрых! – перебил врача генерал, входя в палатку. – Как герой! – Сняв шапку, он низко поклонился холодному телу полковника и сказал прерывающимся голосом: – Прости, брат, что не смог уберечь тебя. – Затем резко повернулся и вышел из палатки.
Тело унесли, а Должиков стал собирать документы на подпись командующему. Он понимал, что теперь вести полк придется ему.
В 7-00 офицеры собрались в штабной палатке. Генерал начал с Должикова.
– Доложите решение на штурм высоты! – сказал он, глянув на офицера покрасневшими от усталости и постоянного недосыпания глазами.
Должиков встал с походного брезентового стула и начал доклад.
– Вторая и третья рота имитируют атаку высоты в лоб, отвлекая на себя всю огневую мощь боевиков. Первая рота самая боеспособная, и гранатометный взвод выходят на боевые позиции раньше на сорок пять минут и заходят во фланг боевикам, пройдя вот по этой низине, – показал указкой маршрут полковник, – и атакуют позиции «духов», как только те направят свои огневые средства против наступающих рот. Разведрота идет за второй и третьей вторым эшелоном и поддерживает атаку огнем. Я иду с первой ротой.
– За исключением тех разведчиков, что вчера только вернулись из поиска, – заметил генерал. – Им необходим отдых.
– Товарищ генерал! – сказал Должиков. – Узнав о смерти полковника Павлова, лейтенант Тимофеев прибыл ко мне и попросил доложить вам просьбу разведчиков участвовать в сегодняшней операции. Они, как, наверное, и все здесь присутствующие, считают, что командир полка пал смертью храбрых. К тому же вчера погиб командир разведвзвода лейтенант Марков. Поэтому разведчики рвутся в бой.