«Каскад» начинает прорыв
Шрифт:
– Так точно!
– Да, и еще: пошумите там, расстреляйте по два-три магазина из автоматов «духов», побросайте гранаты… Короче, создайте видимость боя. Надо, чтоб «духи» подумали, что мы нарвались на их разведку, которая нас обнаружила, и после короткого боестолкновения ушли. Все, как и положено по уставу: разведгруппа обнаружена – разведгруппа уходит.
– Я все понял, командир! Но узнав о том, что на плато были разведчики, арабы могут повернуть назад…
– Не повернут. Они тоже знают это правило. А уж засады они никак не могут ожидать. Все должно сработать. Действуй, Стас!
Седой смотрел, как собираются в дорогу
Проводив группу Стаса, Седой построил оставшихся и поставил каждому задачу. Быстро уничтожив следы привала и подогнав рюкзаки со снаряжением, разведчики двинулись на запад, удаляясь от плато, на котором им так и не довелось побывать вопреки замыслу командования. Через полтора часа пути к безымянному ручью они услышали эхо далекого боя, многократно повторенное горными склонами. «Значит, у Стаса все получилось», – подумал Седой и ускорил шаг, стремясь побыстрее дойти до места, на котором он планировал устроить засаду…
Глава 4
Двумя днями ранее. 9-00.
Поляна в лесу. Веденский район
На поляне собрались амиры 36 отрядов – больших и малых. Они сидели на земле, подложив на холодную еще землю кто коврики, кто снятые с себя разгрузочные системы… Хаттаб и Шамиль Басаев стояли. Басаев, которому при прорыве из Грозного взрывом мины оторвало треть ноги, стоял, тяжело опираясь на костыль. Нога заживала плохо, и его все еще мучили боли.
В связи с успехами российских войск на начальном этапе войны в горах нужна была новая тактика и новые способы ведения войны. Поэтому Хаттаб и собрал их здесь, чтобы проинструктировать об этих способах и новой тактике. Он говорил на ломаном русском, который понимали все – и арабы, и чеченцы.
– Русские встали на нашей земле крупными гарнизонами, – говорил Хаттаб. – Они считают эту тактику эффективной, но мы докажем им, что это не так. Мы применим к ним свои тактические приемы, которые назовем «набег-отход». Что это значит… Это значит, мы наносим короткие, молниеносные удары во многих точках одновременно. Работаем мобильными группами по три-пять-семь человек – снайпер, гранатометчик, пулеметчик, пара-тройка автоматчиков. Короткий огневой контакт – и группа уходит. Каждый из амиров самостоятельно определяет состав группы, ее вооружение, место и время проведения засады. Засады устраиваются на горных дорогах, в ущельях, где горные склоны максимально приближены к дорогам и передвижения техники затруднены. Если позволяют время и возможности группы, необходимо предварительно заложить в месте проведения засады фугасы на дороге. Тогда, попав под перекрестный огонь, русские понесут значительный урон в живой силе и технике.
– Но это же «блошиные укусы», – высказался Турпал-Али, амир крупного отряда. – Чего мы добьемся такой тактикой?
– Я объясню тем, кто не понял, – гневно взглянул на собеседника Хаттаб. – Эти «блошиные укусы», развернутые по всем направлениям, лишь внешне могут показаться хаотичными. Реально же они сделают армию русских похожей на человека, которого одновременно атакуют сотни ос. И поскольку русские не готовы к такой изматывающей тактике, они вынуждены будут перейти к чисто оборонительным действиям. Но это – лишь первый, начальный этап новой тактики. За ним последуют теракты –
Амиры стали расходиться, за ними потянулись их охранники.
Вскоре поляна опустела, и амиры перешли за стол, который не мог уместить всех присутствующих на Шуре.
– Абу-Джафар, сколько у тебя людей? – спросил Хаттаб, расстилая на столе карту.
– Сейчас осталось 188 моджахеддинов. Остальные отошли в райские сады.
– Ты уйдешь в Курчалой, вот сюда, – ткнул указкой в точку на карте Хаттаб. – Там наши братья уже готовят лагерь для твоего отряда. Ты возглавишь наши силы в районе. Когда готов выйти?
– Мне нужен день для подготовки к переходу и проводник из местных, который доведет нас до лагеря.
– Хорошо. Иншалла, проводник прибудет завтра, он уже вызван. За день твой отряд должен дойти до новой базы.
– Я все понял и готов действовать.
– Иди. Да хранит тебя Аллах!
Абу-аль-Джафар поднялся со скамьи и отошел от стола.
– Теперь с тобой, брат, – повернулся Хаттаб к Абу-аль-Валиду. – У тебя триста моджахедов, так?
– Почти так, – ответил амир. – В последнее время у меня были потери, и в отряде сейчас 265 моджахеддинов.
– Ты поведешь своих людей в Ножай-Юрт. Наш проводник доведет вас до вот этой отметки, – Хаттаб показал на карте плато. – Там вас будет ждать проводник из отряда Ширвани Басаева, который доведет вас до базы. Этот район для нас очень важен – граница с Дагестаном. Твоя задача – устроить кафирам ад в Ножай-Юрте. Все, что там будет происходить, тут же станет известно в Дагестане. Это поможет нашим братьям с сопредельной территории укрепиться в вере и встать на путь газавата. Тебя не нужно учить, как добиться этого.
– Когда мне выходить? Я не смогу сделать это завтра, порядка тридцати моджахедов ушли с моего разрешения проведать семьи. Мне нужно собрать их, а на это может уйти два-три дня.
– Если есть такая возможность, ускорь их возвращение. Ты слышал, что я говорил. Чем быстрее мы начнем действовать, тем быстрее добьемся успеха.
– Сейчас же займусь этим. Где мой проводник? Я хотел бы видеть его и обсудить некоторые вопросы о порядке движения. Мне нужно знать условия местности, где будет проходить маршрут. Я должен быть готов ко всем неожиданностям, которые могут возникнуть в пути.
– Ты как всегда пунктуален, брат! – ответил Хаттаб и повернулся к Шамилю Басаеву, сидевшему рядом с ним.
– Для того я и учился в военной академии, – сказал Абу-аль-Валид.
Басаев нажал тангенту рации, висевшей на плечевом ремне разгрузки, и бросил несколько фраз по-чеченски. Выслушав ответ, он сказал, что проводник подойдет через несколько минут.
– У тебя есть вопросы, брат? – спросил Хаттаб.
– Есть, – ответил амир. – У меня шестеро раненых. Я хотел бы оставить их здесь. В пути они будут мне обузой. У меня всего два доктора, и они мне понадобятся, когда начнется боевая работа.