Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
Под присмотром четверых солдат Каспара отвели в небольшой флигель, что-то вроде лакейской, где указали отхожее место, чисто вымытое, с побеленными каменными стенами.
Каспар опорожнял растянувшийся мочевой пузырь со стоном облегчения, казалось, его струя никогда не иссякнет. Но вот наконец все закончилось, и он вышел к охранникам, улыбаясь им, как своим родственникам.
Рядом с возом ждал нетерпеливый Иппон.
– Ну что, теперь не нальешь в штаны? – усмехнулся он.
– Благодарю вас за сострадание к раненому, ваша
Иппон хотел сказать в ответ какую-нибудь грубость, но передумал. В конце концов, он ведь не обычный солдафон, а представитель конвендора.
– Иди давай, сейчас у тебя пропадет желание шутить, рембуржец.
Понукаемый двумя охранниками, Каспар двинулся следом за этим человеком со знакомым лицом. Вспомнить, где они виделись, не удавалось, жжение в правом боку так донимало, что напрочь отшибало все мысли.
Во дворце оказалось сумрачно и пахло сыростью. Отделанные камнем стены украшала резьба, изображавшая разделанную сельдь, сцепившихся клешнями крабов и промышлявших моржа охотников. Поднимаясь по лестнице, Каспар невольно искал хоть что-то, что напоминало бы росписи и барельефы королевского дворца или замка Ангулем, но всюду было одно и то же – рыба, крабы и несчастные морские животные, пронзаемые острыми гарпунами.
«Жалкие варвары», – мысленно посетовал Каспар, прислушиваясь к ощущениям в раненом боку. Жжение то доходило до нестерпимого, то отпускало и разливалось теплом по ребрам и бедру.
Наконец пленника привели в просторный зал, где находилось с полдюжины надутых от важности господ. Они были одеты в одинаковое серое платье, шеи закрывали белые платки. Тупорылые высокие башмаки на их ногах украшали медные пряжки, а длинные, смазанные жиром волосы были уложены за уши.
Увидев Каспара и сопровождавших его солдат, они залопотали по вердийски.
– Стой здесь, – вполголоса скомандовал Каспару его знакомец, а сам пошел вперед. Из ряда остальных ему навстречу шагнул полный седоватый вердиец, и знакомец Каспара ему поклонился.
Они заговорили на вердийском, и Каспар утратил к ним интерес, у него снова начался приступ боли.
– Приветствую тебя, почтенный дорф Иппон, какие вести ты нам принес и что это за оборванец с тобой? – спросил конвендор Кригс.
– Мой повелитель, мне удалось поймать шпиона короля Ордоса, во главе отряда головорезов он пробирался в наши тылы, чтобы сеять панику и разносить смуту.
– Что-то он не выглядит слишком страшным, этот шпион, может, это пьянчуга из Харнлона, который согласился поехать с вами за две меры червивого вина? – вмешался один из присутствующих надутых господ.
– При всем моем уважении, дорф Даувпилс, даже в Харнлоне пьянчуги не носят доспехов и мечей и не убивают подданных конвендора десятками с помощью страшнейших ухищрений – станка для метания железных стрел!
Иппон выдержал многозначительную паузу, с удовлетворением отмечая, с каким любопытством и одновременно опаской стали посматривать на привезенного пленника члены коллегии советников, в том числе и этот мерзкий интриган Даувпилс.
– Что за станок такой, дорф Иппон? – поинтересовался конвендор, пытаясь лучше рассмотреть пленника.
– Одну минуту, мой повелитель…
Иппон сделал знак рукой, и один из солдат неслышно приблизился к нему с большим свертком в руках.
Чувствуя себя хозяином положения, Иппон развязал размочаленную бечевку и, отбросив края кожаной рыбацкой накидки, обнажил страшное и невиданное доселе оружие – станок, мечущий стрелы.
– Похож на воротило для плетения морских канатов, – осторожно заметил один из советников конвендора.
– Поначалу я тоже так подумал, – усмехнулся Иппон. – Но потом эта штука затряслась, затрещала и стала разбрасывать острые четырехгранные жала, вот…
С этими словами он развязал находившийся тут же окровавленный узелок и продемонстрировал дюжину собранных на месте последнего боя дротиков.
– А с чего вы взяли, что этот рембуржец является шпионом короля, достопочтенный дорф Иппон? – поинтересовался Даувпилс. Он уже пришел в себя после первого потрясения и был готов не допустить триумфа Иппона в глазах конвендора.
– Отряд этого Фрая…
– Его зовут Фрай? – спросил конвендор.
– Да, мой повелитель, нам рассказал о нем перебежчик, он понял, что сопротивляться бесполезно, и сделал свой выбор, перейдя на сторону сильного.
– Так, может, мы поговорим с этим перебежчиком? – не сдавался Даувпилс.
– Это невозможно, достопочтенный дорф, Фраю удалось убить его коварным выстрелом среди ночи, хотя он и был под защитой наших храбрых солдат.
– О! – одновременно выдохнули все и снова уставились на пленника, подмечая в нем признаки силы и коварства.
– Теперь вы видите, мой повелитель, что перед вами не случайный рембуржец, а особа, исполняющая высочайшее повеление своего короля. Я даже боюсь предположить, но… – Иппон понизил голос и доверительно склонился к конвендору. – Но с таким оружием он вполне мог преследовать цель покушения на вашу драгоценную жизнь, мой повелитель.
– Вы думаете?!
Конвендор побледнел, но быстро взял себя руки.
– Полагаю, он не сумел бы пройти через нашу охрану! – приободрил его Даувпилс, однако Иппон отмахнулся от своего соперника, как от болотной мошки.
– Дорф Даувпилс, о чем вы говорите? С этой штуковиной он мог пройти через полсотни солдат, как гарпун сквозь моржовое сало.
И снова наступила тишина, все невольно представляли, как шпион короля выкашивает страшным станком шеренги вердийских солдат.
– Вот что, дорф Иппон, я настаиваю! Нет! Я требую, чтобы вы выбили из этого ублюдка всю правду! – От волнения конвендор перешел на фальцет. – Не хватало еще, чтобы королевские наймиты угрожали нашим устоям! Я требую, Иппон, слышите?!