Каспар Фрай (авторский сборник)
Шрифт:
– Я сказал, что родом из Ливена и прежде был наемником, а потом решил сменить занятие. Что бы ни рассказывали про меня, ничего нового он не услышит.
– Это смотря как подать. Король не спрашивал напрямую, служили ли вы герцогу?
– Нет, он спрашивал, случалось ли мне видеть его светлость, я сказал, что да, случалось, и что прежде герцог довольно часто появлялся в городе.
– Ну, тогда собирайтесь. – Мессир поднялся и спустил ноги на пол. – Холодно, надо бы печь затопить.
– Фундинул затопит, он еще ни разу не опаздывал.
– Вам надо опасаться
Каспар, снимая смявшуюся за ночь рубашку, медленно обернулся.
– Да-да, – сказал мессир, – он начал охоту.
– Может, будет лучше, если вы поедете со мной?
– Нет, этого не поймут курьеры, да и ни к чему, у вас есть раковина, на первый раз ее будет достаточно.
К приезду курьеров Каспар успел собраться и привести себя в порядок. Несмотря на совет мессира не надеяться на тайную встречу с «прекрасной особой», он на всякий случай побрызгался взятой у Колумбуса душистой водой.
Погода не баловала, ветер гнал над городом низкие тучи, из которых сыпалась серая «крупа». Прохожих было Мало.
– Если так дальше пойдет, вам придется обзаводиться каретой, ваша милость, – криво усмехнувшись, сказал Рауль.
– С гербом? – уточнил Каспар, запрыгивая на седло позади сержанта и придерживая шляпу.
– А это как повезет.
На торговой площади уже собирался народ, однако привычного шума слышно не было, ненастье не располагало к веселью. Правда, едва всадники проехали улицу до конца, выглянуло солнце.
«Хороший знак!» – подбодрил себя Каспар. Виденный ночью сон наводил уныние, особенно после откровений Аркуэнона и Фундинула.
– Хороший знак! – произнес он вслух, однако сержант Рауль то ли не расслышал, то ли не желал разговаривать.
Увидев всадников, сорвался с места и скрылся за углом какой-то оборванец. Недобро покосился бородатый разносчик угля, полная женщина с огромной корзинкой плюнула вслед королевским слугам.
Разогнавшись, они проскочили перекресток, за которым ярдов через пятьдесят начиналась прямая дорога до самой дворцовой стены. Внезапно из грязного переулка выкатилась дровяная телега, которую толкали человек пять городских пьяниц.
– Прочь с дороги, собаки! – закричал первый курьер и, дернув поводья, поднял лошадь на дыбы.
– Не кричи, ваша милость! – заорал один из оборванцев и швырнул в курьера булыжник, попав точно в лицо.
Тот вскрикнул и вылетел из седла.
– Ах ты мразь! – закричал Рауль. – Рубите эту сволочь!
Курьеры выхватили мечи, но проехать из-за телеги не могли, а пьяницы стали забрасывать их камнями, которые с грохотом врезались в кирасы, заставляя курьеров пятиться.
В этот момент из другого переулка донеслись крики и топот, и вскоре к месту схватки прибежали еще десятка полтора городских воров. Некоторые были вооружены кистенями и длинными кинжалами, другие камнями на веревках – оружием простым, но эффективным. Каспар оглянулся – с тыла заходили еще двадцать бродяг.
– Это ловушка, Рауль!
– Вижу! – Рауль перехватил меч поудобнее, а Каспар спрыгнул на мостовую, надеясь поймать коня, с которого свалился курьер, – тому уже перерезали горло.
– Прочь, мразь! Прочь! – кричал Рауль, врубаясь в гущу наступавших. Кому-то он успел раскроить череп, на затем его тоже стащили с коня и принялись добивать на земле. Испуганно заголосила случайная свидетельница, какой-то лавочник завопил «караул!» и с треском захлопнул дверь заведения.
– Хватай этого! – крикнул беззубый бродяга и бросился на Каспара с отнятым у Рауля мечом.
Отбив неудачный выпад перчаткой, Каспар захватил руку нападавшего и нанес ему страшный удар головой в лицо. Бродяга отлетел к стене, а меч остался у Каспара, и он стал расчетливо обороняться, стараясь отвоевать место для маневра.
– Режьте этого, за него уплачено! – заорал одноглазый лохматый вор, указывая на Каспара окровавленным ножом. Весь отряд злоумышленников – около трех десятков человек – с воем бросился к жертве, однако эти крики испугали осиротевших лошадей. Животные заметались и с жалобным ржанием стали пробивались сквозь толпу, разрывая фронт и не позволяя разбойникам напасть на Каспара всем сразу.
– Карау-у-ул! – продолжали кричать где-то.
– Режь его! Ре-э-эжь!
И снова звон мечей, ржание и вопли. Неимоверными усилиями Каспар сумел пробиться к телеге и встать к ней спиной – в правой руке он держал меч, в левой – отбитый в бою кинжал. Знакомый с тактикой уличной драки, Каспар не давал разбойникам передохнуть, и, только они пытались «соскочить» с клинка, атаковал сам, рубя мечом и делая быстрые выпады кинжалом.
Это принесло свои плоды, враг начал отступать, а Каспар, воспользовавшись ситуацией, поймал за уздечку лошадь. В одно мгновение он взлетел в седло и снес двух запиравших выход разбойников. Вслед ему полетели камни, но они лишь разбили вывеску питейного заведения.
– Ушел, сволочь, ушел! – кричали разбойники, но Каспар в этом еще сомневался – лошадь подволакивала заднюю ногу, а воздух вокруг стал подозрительно сгущаться. Он струился горячими потоками, заставляя перепуганную лошадь совершать немыслимые прыжки, однако тщетно – они с наездником будто попали в болото.
«Я знаю, что это…» – пронеслось в голове у Каспара и он похлопал лошадь по шее, сказав ей:
– Не бойся.
В черном ореоле развевающейся мантии перед ним предстал Дюран. Штормовой ветер сорвал с него капюшон, под которым оказались смеющиеся глаза молодого Дюрана и его роскошная шевелюра.
– Вот и все, Фрай, ты один, и при тебе нет твоего талисмана!.. Где он, кстати?
– Я оставил его сыну, чтобы с ним ничего не случилось.
– Что ж, похвально, я вижу, ты заботливый отец. Возможно, позже я убью и твоего щенка, а пока вытяни руки и приготовься расстаться с жизнью, если не будешь сопротивляться, ты даже не почувствуешь боли…
– Хорошо, я сделаю, как ты скажешь…
Каспар сдернул перчатку и, вытянув руку, раскрыл ладонь.
– Что это?! – резко спросил Дюран, заметив маленькую белую раковину.