Кассиопея и Лугаль
Шрифт:
– И?
– И мне перекрыли доступ.
Азалия опешила. Казалось, ее глаза сейчас вылезут из орбит.
– Давай-ка посмотрим, – она жестом велела Касе подняться.
Азалия развернула ее спиной и забормотала что-то невнятное. Явно различались те же обрывки, произносимые во время выступления: «Алля! Алля!» Она часто дышала и водила руками вдоль тела Каси: голова, плечи, спина, поясница, бедра. Встав на колено, женщина добралась до ее ног. Покачиваясь, она поднялась, положила обе руки на голову девушки, произнесла еще раз магическое слово, провела ладонями от головы до пят, низко кланяясь. А затем, отвернувшись, подняла руки тыльной стороной, вновь что-то
– Я убрала часть, – задыхалась Азалия. – Кто-то постарался отлучить ее от Земли. На ногах было столько программ!
– Как давно?
– Боюсь, еще в детстве, – утирала Азалия лоб.
– Ты уверена? Отлученному от Земли ребенку не прожить так долго, – испуганно сказала Наталья.
– Значит, что-то подпитывало, – она встретилась с девушкой взглядом. – Ты видишь, – заключила она, поймав кивок девушки. – Ну и странную же ты мне гостью привела! – вполголоса рассмеялась Азалия. Наталья улыбнулась, скрывая тревогу. – Если закрыли информацию, не пробуй снова ее пробить, – она поднялась с дивана, взяла чашку со стола и залпом выпила ее содержимое.
– Как же тогда ее защитить?
– А ты уверена, что ей нужна защита? – выгнула Азалия бровь. – Как бы нам не пришлось защищаться! – усмехнулась она, вкладывая в руку девушки брошюрку. – Читай формулу жизни и смотри на Солнце. Чай попей, рецепт в брошюре, – беспечно продолжила женщина.
– Ты поможешь ей вернуть гармонию с Землей? – настойчиво спросила Наталья.
– Я сделала, что могла, – пожала плечами Азалия. – Дальше дело за ней. Ты не думала о том, что если тебе не дали взглянуть, может, и не стоит? Пусть разберется сама.
Кася притихла, пытаясь осмыслить смысл сказанного женщинами.
– Думаешь, это возможно?
– А почему нет? Она стоит в двух шагах от меня, но даже отсюда меня сшибает ее энергетика! Девочка не простая! – скалилась Азалия во весь рот.
Наталья обняла на прощание подругу, и они с Касей покинули гримерку. Мысли девушки перепрыгивали с одно на другое и были не способны за что-то зацепиться. Наталья тоже явно была сбита с толку и пыталась разложить по полочкам полученную информацию. В метро они разделились, но прежде чем попрощаться, целительница взяла с Каси слово держать ее в курсе событий.
Возле ворот дома девушку поджидала длинная фигура – Шпала. Увидев подругу, друг просиял и заключил ее в неловкие объятия. Кася ощутила невероятный наплыв любви и еле устояла на ногах.
– Что трубу не берешь, коза? – поддел Шпала. – Анька в обидках вся, – хмыкнул он и навалился спиной на металлическое ограждение.
– У меня совсем не было времени.
– Ага. Я слышал, что ты ему врезала, – понизил он голос, в глазах плясали озорные огоньки.
– Мама, – состроила рожицу Кася.
– Да ты ее не ругай. Она переживает. Рассказала моей маман, – скалился Шпала, – а та мне, – парень заразительно расхохотался, и Кася невольно улыбнулась. От него исходили странные успокаивающие флюиды. «Что это такое?»
– Я и дружка его, Ашота, вчера прижал чуток, – сбросил он доброжелательную маску. – Чтобы не возникало желания трепаться.
Кася схватилась за голову.
– Твою ж мать! – выругалась она в не свойственной ей манере. – Витя! Кто тебя просил?!
Парень поник и немного обиженным тоном протянул:
– Прости. Хотел как лучше.
– Давай, дуй
– А чай?
– А по морде? – не на шутку разозлилась она. Шпала загоготал, обнял ее напоследок еще разок и побежал вниз по улице.
– Не пропадай, коза! – крикнул он ей на прощание.
Глава 4
Девушка пыталась понять, отчего вскипает и заводится с пол-оборота. Раньше она не была такой импульсивной, происходящие перемены ее пугали. «Хотя чему я удивляюсь? За прошедший месяц я стала видеть странные вещи, летать во сне. Меня чуть не изнасиловали, – при воспоминании об этом она испытала укол стыда. – Я, кажется, спровоцировала у обидчика воспаление аппендицита, – продолжала она мысленно перечислять события, к которым была причастна, запираясь в комнате с прихваченным по дороге с кухни бутербродом. – Видела, как в медсестру кто-то вселился. Целительнице запретили пользоваться из-за меня способностями. А новая знакомая выложилась по полной, работая с моей энергией».
Кася умяла бутерброд, желудок благодарно заурчал. Она мысленно возвратилась к эпизоду с медсестрой. Глаза у той имели цвет неестественной синевы, пронизанной серебром. «Как звезды». Голос женщины дребезжал. Девушка припомнила смысл сказанного, нервно дергая пальцы. «Кто на меня рассчитывал? Кто вселился в бедняжку? Наталью попросили помочь мне, а затем наказали». Кася могла только предполагать, как сложно приходилось целительнице: она ведь до сих пор не могла работать. Однако женщина не бросила ее и попыталась выяснить, в чем загвоздка, другим способом. «Интересно, она это ради меня? Или ее кто-то направляет?» Девушка знала ответ. За короткий отрезок времени она на собственной шкуре успела убедиться – просто так ничего не случается.
В брошюре, которую ей дала Азалия, была информация о группе детей Солнца. Все оказалось до банальности просто: некий дядька Фархат из Алма-Аты заявил, что он воплощение всего сущего на Земле, вывел в массы формулу жизни и обзавелся множеством последователей. Учение твердило о возможности исцеления и расширения сознания благодаря энергетическим потокам, излучаемым Солнцем. В качестве подпитки мужчина изобрел напиток – особый чай, в который добавлялись молоко и соль. Его пили и даже натирались им. Несмотря на сумбурно изложенную теорию учения, Кася согласилась с некоторыми моментами. Фархат говорил о необходимости отпустить обиды и злость, называя их корнем всех проблем. Только так, по его словам, человек мог стать просветленным.
Девушка легла на кровать, закрыла глаза и постаралась заглянуть в глубь своей души. Отчего-то способ казался правильным, хоть она о нем раньше и не слышала. Веки подергивались, мешая сосредоточиться. Кася постаралась расслабиться, и перед внутренним взором закружили темно-синие пятна. Она смотрела на хоровод и думала: «Я отпускаю обиды. Я прощаю маму. Прощаю отца. Прощаю Олега. И саму себя». Слова эхом звенели у нее в голове, синие кружки распределились по двое на группы, полукругом. Свечение нарастало, слепило. Девушка жмурилась, но стойко продолжала всматриваться в них. И вдруг поняла, что синева – это глаза. Такие же, как у медсестры. Только теперь их несколько пар. По коже побежал мороз, руки и ноги будто заледенели. Она распахнула глаза, но отблески синевы не исчезли. Кася закрыла лицо руками и протяжно вскрикнула, а когда отвела руки в стороны, то в комнате, кроме нее, никого не было.