Ката Бинду
Шрифт:
Далба рассмеялась.
— Да, Ката Бинду. Но это не такое место, куда можно вернуться. Переселение сюда было путешествием в один конец.
— Почему? — спросил Прасп. — Почему это должно быть так?
— Имя места, откуда мы пришли, — сказала старейшина. — Ты ведь понимаешь, что оно значит?
Прасп задумался. Он слышал лишь, что его называют Ката Бинду, Старое Место; разве его звали как-то ещё? Нет, нет — его звали только так. Но…
— О! — воскликнул Прасп, чувствуя себя глупцом. Конечно, он был охотником, а также собирателем — и это место, эта территория, эта земля, которую его народ так хорошо знал, которая кормила и содержала его — это была Бинду.
А здесь…
— Здесь рай, — сказала Далба. — Ты не можешь вернуться к Старой Жизни.
— Но если это рай, — сказал Прасп, — то где же боги?
— Они здесь, — ответила Далба, вскидывая голову к небу. — Они смотрят на нас. Разве ты не чувствуешь этого сердцем?
Прасп снова летел — но в этот раз он набирал высоту быстрее, чем когда бы то ни было раньше. Его мускулы стали более сильными, легкие — более ёмкими. Все эти забеги через долину принесли желаемый результат.
Прасп уже достаточно приблизился к крыше, чтобы видеть круглые огни, каждый больше его роста в поперечнике. Конечно, сейчас была ночь; огни едва светились. Только дурак полетел бы на пристяжных крыльях вверх, когда небесные огни сияют дневным светом.
Однако света хватало, чтобы с близкого расстояния рассмотреть вещи, которые снизу он никогда не замечал. Он видел, что крыша немного искривлена, вогнута вверх. Он летел вдоль неё, но всюду было одно и то же — толстые канаты, круглые светильники и толстая прозрачная мембрана, а что было за ней, он не мог сказать, потому что там была тьма. Все светильники были обращены вниз, к далёкой земле.
Прасп считал, что если где-то и есть выход, то он должен быть в самом центре крыши — легко заметном, потому что все радиальные тросы сходились в этой точке. Он знал, что выхода нет нигде у краёв крыши, потому что другие давным-давно облазили крутые скалистые террасы, окружающие долину, концентрические уступы, каждый шире и выше того, что под ним. Они обошли весь мир по его краю и изучили весь стык крыши и горной стены — и не обнаружили ничего, ни разрыва, ни прохода, ни туннеля.
Наконец, Прасп достиг центра — и здесь было нечто необычное. Сердце Праспа заколотилось даже быстрее, чем билось до сих пор. Это была свисающая с крыши платформа, огромный квадрат, по углам которого уходили вверх четыре цилиндра. Платформа была большая, и Прасп сумел проскользнуть между двумя цилиндрами, чиркнув животом по внутренней поверхности платформы. Он заскользил вперёд, опасаясь, что кожа груди сотрётся до самых рёбер, и…
Боги, нет!
Посередине платформы стоял гигантский куб — какая-то постройка размером с хижину на несколько семей. Прасп хотел прикрыть лицо от удара руками, но не смог; мешали пристёгнутые к ним крылья. Он продолжал скользить, но сумел изогнуться перед самым ударом о стену постройки.
Тяжело дыша, он лежал на платформе и чувствовал под собой опору впервые с момента, когда поднялся в воздух.
Наконец, он снова зашевелился. У постройки была дверь. Прасп редко видел двери; некоторые соплеменники пытались устроить их в своих хижинах — вертикальные стенки из палок, одной стороной привязанные к хижине верёвками из кишок животных. Здешняя конструкция, хотя проще и элегантнее на вид, тоже, несомненно, была дверью.
Однако войти в неё, не сняв крылья, было невозможно — а он должен
Прасп некоторое время сражался с огромными мембранами из слоновьей кожи и в конце концов сумел избавиться от них. Он поднялся на ноги и подошёл к двери. К ней было прикреплено что-то вроде скрюченной руки. Прасп схватился за неё и потянул, и дверь распахнулась, открывая взгляду то, что было внутри куба.
Праспа немедленно пал духом. В кубе не было ни другой двери, ни отверстия в крыше. Он был уверен, что найдёт выход наружу, но здесь его явно не было. Тем не менее помещение содержало вещи, похожих на которые Прасп не видел никогда в жизни: наклонные панели из чего-то, что не было ни деревом, ни камнем, со светящимися на них огоньками. Большинство из них было зелёного цвета, но некоторые — красные. Он в изумлении уставился на них.
Разумеется, у нас были все планы убежища в Копернике. В конце концов, это мы построили обиталище перед тем, как сделать Следующий Шаг. Мы поместили управляющие им компьютеры высоко над землёй; подвесили под самым центром крыши, там, где первобытные никогда не смогут до них добраться. Собственно, с поверхности, в 3,8 километрах внизу, компьютерный центр и платформу, на которой он расположен, и увидеть-то невозможно.
Мы пытались понять, что именно пошло не так. Наше наилучшее предположение было таким: сбой произошёл, когда закончился день 28 февраля 3000 года — как раз в двухнедельный лунный день, на который пришлась эта дата, поляризующий слой потемнел в последний раз. Мы тестировали поведение компьютеров в високосные годы, но нам не пришло в голову протестировать его на годах смены тысячелетий с их запутанными и иногда противоречащими друг другу правилами определения того, что будет следовать за 28 февраля: 29 февраля или 1 марта.
Мы считали себя человечными. Каждая мыслимая программная ошибка, каждый возможный сбой, каждое потенциальное зацикливание было выявлено и исправлено в системе, которая теперь содержала нас. Однако каким-то образом компьютеры, которым предстояло заботиться о не сделавших Следующий Шаг, не были протестированы столь же тщательно.
Да, во многих отношениях мы оставались людьми — и похоже, слишком во многих.
В кубической постройке на крыше мира Прасп нашёл удивительную вещь: вертикальную прямоугольную панель со светящимися на ней символами, и лежащее на горизонтальной поверхности перед ней что-то, которое выглядело как прижатые друг к другу зубы какого-то животного, белые и с выемкой наверху.
Прасп пересчитал их: 107, разделённые на один большой блок и четыре поменьше. На большинстве зубов было изображено по одному символу. На зубах одного из рядов, а также ещё на нескольких, было по два символа, один выше, другой ниже. На нескольких — целый набор символов. Он попытался сравнить символы, светящиеся на вертикальной панели, с изображёнными на зубах. Некоторые совпали, некоторые — нет. Он не видел никакого смысла в светящихся цепочках символов на панели, хотя очень внимательно осмотрел каждую: «System halted. Press Enter to reinitialize [1] ».
1
Система остановлена. Нажмите Enter для повторной инициализации.