Катарсис
Шрифт:
– Куда-то спешишь? – ласково спросил он.
– У меня занятия с Харди.
– Занятия? – он засмеялся. – И чем вы с Харди занимаетесь? Может, мне стоит начать ревновать?
– Она обучает меня захватам ногами, – ответила Сатин.
– Правда? – бровь Тейто поползла вверх. – Ты же потом покажешь мне, как умеешь захватывать ногами?
Его лицо было слишком близко к ее лицу и губы почти касались ее губ. Сатин остолбенела. Оцепенела от такой близости. И такого вызывающего двойного смысла. Куда проще было разгуливать голой перед Йоной и спасателями. Но тогда она была в грязи и мысли постыдиться у нее не возникло.
– Харди! – она подняла
– Я с вами, – Тейто обвил рукой талию Сатин. – Все ребята! Мы пошли!
– Уже?! – крикнул Арсений.
– Все! До завтра!
Харди прощаться не стала. С гордо поднятой головой отправилась сквозь толпу танцующих. Тейто не отставал, ведя Сатин за руку.
– Ну все! – Сатин вырвала руку, как только они попали на кухню. – Можешь идти!
– Спешу и падаю! – засмеялся Тейто и присел на лавку. – Ну давайте, дамы, показывайте, чем вы тут занимаетесь.
– Тейто, вали отсюда! – гаркнула Сатин.
– Да пусть смотрит, – махнула рукой Харди и встала в стойку на руки.
– Ничего себе! – подскочил Тейто. – Ну ты даешь!
– Сатин! – позвала Харди.
– Иду, – пробурчала та и выполнила сальто, закончив его стойкой на одной руке.
– Держи спину! – командовала Харди, перенося вес тела на одну руку. – Давай! Два поворота и выпад!
Сатин выполнила два вращения ногами, изогнулась и встала на две руки, вытянув ноги очень низко над полом.
– Удерживай стойку! – командовала Харди, принимая ту же позу. – Пять! Четыре! Три! Два! Один! Раскрутка!
Сатин и Харди синхронно раскрутились на полу и встали на ноги.
– И что это за хрень? – спросил Тейто, ловко вставая на руки и повторяя движения Сатин.
– Танец рабов! – ответила Сатин.
– Смотри, а у него хорошо получается! – воодушевилась Харди.
Сатин закатила глаза и встала в новую стойку.
– Пока, Тейто, – она погладила его по плечу и одернула штору в свою комнату. – Увидимся завтра вечером.
– Ага, как же! – хохотнул он и втолкнул ее внутрь, аккуратно задернув штору за собой. – Ночной секс никто не отменял, – он присел и стал разуваться.
Сатин прижалась к стене.
– Ты в своем уме?
– Тахир сидит тремя этажами ниже и пасет нас. Думаешь, просто так ему не спится?
– Это ничего не значит! – прошипела Сатин.
– Ага, как же! Мы с тобой встречаться сегодня начали, а ты что, выходит, продинамишь меня?
– Да! – твердо заявила Сатин. – В первый же день спать с парнем? – она даже наклонилась к нему. – Я не из таких!
– Да все вы одинаковые, – скривился Тейто. – Чтобы я девчонку в первый день не уложил? Хрена с два кто в это поверит!
– Я не любая девчонка! – шипела Сатин.
Раздался гонг. Тейто победоносно улыбнулся и поманил Сатин пальцем. Она показала ему третий палец, разулась, легла на матрац, натянула на себя одеяло и отвернулась к стене.
– И что это значит? – прошептал в тишине Тейто.
– Делай, что хочешь, – еле слышно ответила она и закрыла глаза.
Тейто разулся, лег рядом с ней и вытянул ноги. Потом откинул ее одеяло, забрался под него, повернулся на бок, обнял и прижался грудью к ее спине.
– Холодно, – пояснил он свои действия.
Сатин ничего не ответила. Такое поведение показалось Тейто странным. Хотя, с Сатин нормально вообще никогда не было.
Посреди ночи он проснулся от боли в паху. Стояк был болезненный и упирался прямо в ягодицы Сатин. Тейто открыл глаза и подумал: а какого,
Пальцы с силой сжали ее клитор. Сатин с шумом вдохнула и дернулась. Он раскрыл ее складки и стал гладить интенсивнее. Он буквально мастурбировал о ее ягодицы. Ну, поверни голову… Поверни голову и поцелуй! Терпения ждать не осталось. Он привстал и резко опрокинул ее на спину, нависая сверху. И вдруг всхлип! Она всхлипнула и прижала ладони к лицу. Сатин ревела. Сатин рыдала, лежа под ним.
Тейто быстро встал и поправил штаны. Быстро обулся и так же быстро свалил из ее комнаты. В жопу ее. В задницу все! Столько лет говна! Она идиотка! Чего рыдать? Чего мяться, когда сама вот-вот кончишь? Да она так промокла, что белье пора было менять! Что она о себе возомнила?
– Пошла ты на хрен! – в сердцах прошептал Тейто и ускорил шаг.
***
– Еще рано для родов! Тридцать шесть недель!
– Вы рожаете, Харди. С ребенком все будет хорошо, не волнуйтесь!
– Папа!!! – начала вопить она. – Папа!!!
– В родзал ее, – шикнула доктор помощникам.
Харди тужилась и дышала. Тужилась и дышала. Потом раздался детский крик. Она отчетливо его слышала и стала просить, показать ей ребенка. Доктор надела на нее маску. Харди начала отбиваться. Ей что-то вкололи, и она поплыла. Детский крик удалялся от нее, а Харди пыталась протянуть к ребенку руку.
– Все будет хорошо, – повторила доктор, и Харди отключилась.
Опять кошмар. Гонг. Очередь в туалет и душ. Столовая. Грядка. Столовая. Грядка. Столовая. Сходка. Тренировка. Туалет и душ. Пыльная подушка на матраце. Снова кошмар. Один и тот же график на протяжении шести дней. Как будто жизнь Харди Кейн остановилась, и кто-то включил перемотку ровно на сутки назад. Одно радовало: Йону она больше не видела. Ни он, ни Рейн на неделе в столовую не зашли. Зато Тейто и Сатин делали успехи в обучении. Вот только с обжиманиями у них что-то не клеилось. Тейто лип к ней, как мокрый лист к ботинку, а она в ответ краснела и… ничего не делала.