Казачество: путь воинов Христовых
Шрифт:
А в 1873 г. наши войска четырьмя отрядами двинулись на гнездо разбойников, Хиву. Отряд, шедший из Красноводска, не выдержал тяжелейшего пути через пустыни и повернул назад. Отряды, выступившие с Эмбы и Мангышлака, всего 6,5 тыс. человек и 16 пушек, встретились у Мангыта и под общим командованием наказного атамана Уральского Войска генерала Н.А. Веревкина отбили нападения хивинцев. В этих боях отличился полковник Михаил Дмитриевич Скобелев . Он командовал авангардом из казаков 1-го Кизляро-Гребенского и 1-го Сунженско-Владикавказского полков, в схватках получил 7 ран. Четвертый отряд, Кауфмана, в 6 тыс. при 18 орудиях шел из Туркестана, едва не погиб в песках – спаслись чудом, случайно обнаружив колодцы. Соединились у Хивы с Веревкиным и 28 мая пошли на штурм. Противник встретил жестоким огнем батарей новеньких английских орудий, контратаками. Кауфман приказал: «Ракетами – по коннице, артиллерия – по воротам». Первым в пролом ворвался 29
Хан сперва сбежал, но вернулся, при встрече с Кауфманом подполз к нему на животе, просил вернуть ему владения, обещая принести присягу. Было освобождено 10 тыс. русских и казахских невольников. Происходили душераздирающие сцены – многие русские, похищенные в детстве, успели состариться в рабстве. Кидались на шею нашим воинам, рыдали, пытались расспрашивать о родных местах. Но еще больше хивинцы «щипали» Иран, не имевший таких систем обороны. В плену оказалось 40 тыс. персов. Когда их отправляли домой, они плакали от счастья, падали на колени перед казаками: «Дозвольте, и мы оближем пыль с ваших божественных сапог». В результате этих побед Хива, Бухара и Коканд сохранили свою государственность, но их монархи признали себя вассалами царя, запретили работорговлю, уступили часть территорий. Граница прошла по Амударье, где был построен форт Петропавловск, устроена линия казачьих кордонов. Службу тут несли уральцы, некоторые поселялись насовсем. Здесь возникли и поселения беглых сектантов-молокан, часть их тоже «оказачилась». Так возникло Амударьинское казачество. Генерал-губернатор Кауфман развивал торговлю, налаживал гражданскую жизнь, открыв в крае 60 школ и первую библиотеку.
Но многие местные феодалы не смирились с ограничениями своего произвола. В 1875 г. кокандского хана Худояра сверг и изгнал восставший бек Пулат. Был провозглашен ханом – с принесением человеческой жертвы, зарезали юношу, окропив кровью кошму, на которой подняли Путата, и он объявил «газават» русским. Англичане прислали деньги, оружие, отряды сипаев. Пошла резня тех, кого сочли сторонниками России. Кокандцы напали на Ходжент, но были отбиты. И Кауфман с 4 тыс. бойцов сам перешел в наступление. Конницей отряда (а она в Средней Азии состояла только из казаков) командовал Скобелев. Под Махрамом 24 августа встретили 60-тысячную армию Пулата. Пехота атаковала в лоб, Скобелев со 2-м Уральским полком и семиреченцами зашел в тыл. Перебили 3 тыс. врагов, остальных рассеяли. Наши потери составили 5 погибших и 8 раненых.
Но едва наши войска, посадив на престол законного хана, ушли, вернулся Пулат, и Коканд опять восстал. На усмирение отправился отряд генерала Троцкого. 1 октября взял Андижан, разгромив 70 тыс. повстанцев. Скобелев снова отличился, был произведен в генерал-майоры. И придумал для себя особую форму – белую. И коня всегда выбирал белого, отчего и получил прозвище «Акпаша» – «Белый генерал». Вскоре ему довелось возглавить первую самостоятельную операцию. В декабре, как только русские, замирив Коканд, покинули его, Пулат поднял третий за полгода мятеж. Скобелев выступил немедленно, однако вынужден был вернуться, в тылу у него восстан Наманган. «Белый генерал» миндальничать не стал, сжег город, пресекая бунт в зародыше. Потом продолжил экспедицию, 31 декабря разгромил 20 тыс. кокандцев на Балыкчанских завалах, 4 января вторично взял Андижан. Пулат был пойман и за свои зверства без долгих разговоров повешен. А поскольку стало ясно, что ханы Коканда не могут держать подданных под контролем, это государство было ликвидировано и преобразовано в Ферганскую область. Ее начальником стал Скобелев. В июле 1876 г. он совершил трудный поход по горной Киргизии, замирив местные племена и приведя в подданство России. Границы нашей страны продвинулись до Памира [77].
58. За свободу единоверцев!
Во второй половине XIX в. Турция начала «демократические» реформы, что резко ухудшило положение христиан – все подати и повинности перекладывались на них. Сказалось и размещение на Балканах башибузуков с Кавказа. Они грабили христиан, похищали женщин, а управу в турецких судах было найти невозможно. В 1875 г. восстали Босния, Герцоговина, Болгария. В поддержку выступили Сербия и Черногория. Но были разбиты, а в мятежных областях башибузуки учинили чудовищную резню, людей сжигали, распинали, беременным женщинам вспарывали животы. Только теперь европейская пресса зашумела о зверствах тех же самых разбойников, которых героизировала, пока они резали русских. Но когда Александр II предложил коллективное вмешательство, западная дипломатия быстро спустила дело на тормозах. Россия в 1877 г. объявила мобилизацию одна, заключив союз с Румынией. Султанское правительство было испугалось, но понадеялось, что западные державы снова его поддержат. Султан провозгласил «газават». Грянула одиннадцатая (!) русско-турецкая война.
И представляется весьма характерным, что те же самые масонские деятели, которые выступали апологетами «расказачивания», Милютин и Лорис-Меликов, стали и «злыми гениями» русской армии, едва не приведя ее к катастрофе. Силы турок Милютин в докладах царю преуменьшил втрое. А их боеспособность объявил нулевой. Убедил, что война будет легкой прогулкой. По планам, разработанным им же, на главных направлениях сосредотачивались совершенно недостаточные силы. Вдобавок Милютин передал контракт на все довольствие армии еврейскому товариществу «Коган, Грегор, Горвиц и Кº» – и по п.3 контракта Главное командование обязалось за неделю извещать поставщиков о перемещениях частей и соединений [77]! Если назвать это не изменой, то… как же еще назвать?
Между тем османские части были прекрасно обучены и вооружены лучше русских. И в то же самое время, когда Милютин чрезмерно сократил кавалерию, да еще и распылил ее, раздав полки по пехотным дивизиям, турки сформировали многочисленную конницу из башибузуков, прекрасно экипировав ее, вооружив по последнему слову техники магазинными «винчестерами». А в короткий срок усилить русскую кавалерию призывом из запаса было невозможно, для этого нужна особая выучка, выезженные лошади. Но подготовленным резервом стали казаки! По призыву царя они выставили 125 тыс. воинов – составляя всего 2,2 % населения страны, казачестко дало 7,4 % ее вооруженных сил [106]. 29 донских полков и 14 батарей направлялись на Дунай.
Туда же выступили 2 оренбургских и 1 уральский полк. А большая часть кубанских, терских частей и 2 астраханских полка были включены в состав Кавказского корпуса. Было решено повторить план Дибича 1829 г. – блокировать вражеские крепости и прорваться за Балканы. А на Кавказе корпус Лорис-Меликова наносил вспомогательный удар.
Первый подвиг совершили донцы 21-го полка Струкова . Проскакав за сутки 90 верст, они внезапно захватили стратегически важный Барбошский мост через Серет – турки не успели занять или уничтожить его. В июне 1877 г. Рущукский отряд из двух корпусов форсировал Дунай у Галаца и блокировал главную турецкую армию, 100 тыс. бойцов, в «четырехугольнике крепостей» Рущук, Шумла, Варна, Силистрия. Командовал отрядом Августейший атаман Казачьих Войск наследник престола Александр Александрович, будущий Александр III. И отличился в боях его «личный», Атаманский полк, за что был уравнен в правах со старой гвардией – преображенцами, семеновцами, измайловцами. А главные силы переправились через Дунай выше по реке, и на юг был брошен Передовой отряд И.В. Гурко: стрелковая бригада, 6 дружин болгар, 3 драгунских, 5 донских полков, 2 сотни кубанцев, сотня уральцев и 5 батарей. Казаки шли в авангарде. Атаками в пики опрокидывали скопища башибузуков, разгоняли гарнизоны. Заняв древнюю столицу Болгарии Тырново, отряд устремился на Балканы. Совершив по жаре 120-верстный марш, атаковал укрепления врага на Шипкинском перевале. Турки отчаянно оборонялись, но, обойденные с двух сторон по горным тропам, бросили позицию и все пушки. Первой проникла за Балканы казачья полусотня хорунжего Дукмасова .
Но тут-то и сказалась недооценка неприятельских сил. Выявились две «неучтенные» армии. Одна, Османапаши, двинулась из Сербии и Западной Болгарии, заняла Плевну на правом фланге русских, и дальнейшее продвижение стало невозможным. Другая армия атаковала Передовой отряд в лоб. Он был слишком малочисленным, болгарское ополчение было разбито у Эски-Загоры. Пришлось отступить за Балканы. В августе 40 тыс. турок навалились на 4 тыс. защитников Шипки. Этот пункт стал ключевым – падение Шипки позволило бы трем османским армиям соединиться. Но защитники встали насмерть. Среди них были две сотни кубанцев 7-го пластунского батальона. Вместе с солдатами и болгарскими ополченцами отражали штурмы. Но на третьи сутки непрерывных атак положение казалось безнадежным. Турки ворвались на позиции. Кончились патроны, снаряды. Наши бойцы отбивались штыками, прикладами, камнями. И вдруг с тыла показалась странного вида колонна – скакал 23-й донской полк Николая Яковлевича Бакланова , сына кавказского героя. А на крупах лошадей казаки везли батальон 4-й стрелковой бригады. Стрелки и казаки мгновенно бросились в контратаку, выправив положение. Это дало возможность подтянуть свежие части корпуса Радецкого и отстоять Шипку [63].
На Кавказе корпус Лорис-Меликова выступил от Александрополя на Карс. Два отряда оперировали на флангах, прикрывая его. На правом, от Ахалциха, наступал генерал Девель и взял штурмом Ардаган. Здесь отличился представитель высшей аристократии (из Рюриковичей!), связавший свою судьбу с казачеством, – Сергей Александрович Шереметев . Попал на Кавказ поручиком в свите наместника, но стремился к личному участию в боях и в 1861 г. официально был зачислен в Кубанское Войско. Потом командовал Собственным Его Величества Конвоем (кубанским), а в этой войне получил под начало Сводную Кавказскую кавалерийскую дивизию. На левом же фланге отряд Тергукасова из 8 тыс. штыков и сабель наступал от Эривани. Блестящей атакой кубанского 1-го Уманского полка сбил противника с Зорского перевала, занял Баязет. Оставил гарнизон и двинулся дальше.