Казанскй треугольник
Шрифт:
Подойдя к УАЗику, мы увидели, что машина пуста, и от нее ведут следы к деревянному строению. В темноте трудно было разобрать, что оно из себя представляет. Там, около дверей стояли три человека и ломиком пытались оторвать замок. Замок был старым и не поддавался.
— Ну что ты возишься? Сил что ли нет? — произнес кто-то, и ломик перешел в руки другого взломщика.
Через некоторое время тишину разорвал звук выдираемой из дерева скобы. Повозившись еще минуты две, они взломали дверь и уверенно вошли внутрь. Там, не таясь, зажгли свет.
— Слушай, шеф! Я обошел весь склад. Получается такая петрушка, — шепнул Зимин. — Дверь всего одна, на окнах решетки. Следовательно, выход только один.
— Все ясно, распредели людей так, чтобы не дать никому уйти, — в темноте я не видел сотрудников, но по тихому хрусту снега, догадывался, что моя команда доведена до каждого из них.
Через приоткрытую дверь я отчетливо видел, как эти трое собирали вещи с полок и складывали в мешки. Полные мешки они вынесли на улицу и положили в машину. Перекурив, вновь вернулись в помещение и стали снова собирать.
— Кажется все, — произнес кто-то из них, и они направились к выходу.
— Стоять! — крикнул я и направил на них пистолет. За моей спиной, на пути преступников уже стояли оперативники.
Появление милиции повергло преступников в шок. Они остановились, сбросили с плеч мешки. Через секунду-другую на руках у них щелкнули наручники и воров вывели из склада. Я связался с дежурной частью МВД и доложил о задержании.
Преступники не стали упираться и уже до приезда оперативно-следственной группы Апастовского РОВД рассказали мне о шестнадцати совершенных ими преступлениях. Они все валили друг на друга, ничего не скрывали, и вскоре мы знали все места, где они хранили похищенные вещи.
Утром я доложил руководству управления об успешном завершении операции по задержанию преступников.
Когда я выходил из кабинета начальника управления, меня нагнал Носов и попросил, чтобы я его пригласил на допрос одного из милиционеров. Я не стал ему отказывать, посчитав, что заместитель начальника управления уголовного розыска республики Носов должен хоть раз в своей жизни увидеть живого преступника и поговорить с ним.
Татьяна нервно ходила по вестибюлю ресторана, ожидая Ермишкина. Они договорились сегодня навестить ее близкую подругу в ювелирном магазине «Яхонт». Она хотела познакомить их, а заодно и похвастаться «своим» мужчиной перед подругой. Что ни говори, не каждая может похвастаться таким любовником! Татьяна не без удовольствия представляла, как вытянется от зависти лицо подруги, и ей становилось как-то теплее и веселее. Дверь отворилась, и уверенной походкой вошел Ермишкин. Татьяна с улыбкой устремилась к нему:
— Ты почему опаздываешь? Я уже волноваться начала! Мало ли что может произойти! А цветы ты купил? Я же звонила и предупреждала твою секретаршу! Что, не передала? Слушай, милый! Как ты таких людей на работе держишь? Поверь мне, она тебя когда-нибудь подставит, — значительно произнесла Татьяна.
Взяв Ермишкина под руку, она завела его в уже знакомый зал и предложила перекусить.
— Ты поешь, а то, может, у моей подруги не найдется ничего существенного.
Ермишкин сел за стол и, взяв хрустальный графинчик, налил себе и даме по рюмке коньяка.
— Ну, как всегда, за встречу, — произнес Ермишкин, залпом выпил и, смачно крякнув, потянулся за долькой лимона.
— Вот что люблю, то люблю, — произнес он и посмотрел на Татьяну.
— Можешь еще выпить, — предложила она.
Ермишкин налил полстакана коньяка и, закрыв от удовольствия глаза, опрокинул в себя.
— Ну, что у тебя нового? — повеселел Сергей Иванович.
Она стояла у зеркала и, надевая пальто, рассматривала себя. А Ермишкин мысленно сравнивал Татьяну с женой: «Тебе бы такую норковую шубку, как у жены! Ты бы смотрелась совсем по-другому. Да, она бы неплохо сидела на этой фигурке. Надо будет узнать, где Светлана достала пушнину».
Осмотрев себя со всех сторон, Татьяна под руку с Ермишкиным вышла из зала.
Подруга Татьяны Марьям проживала в новом доме на улице Ершова. Дом был достроен только в этом году и еще недостаточно обжит жильцами. Практически на всех этажах лежали коробки и отдельные вещи, не нашедшие своего места в новых квартирах. Поднявшись на третий этаж, Татьяна позвонила в одну из дверей.
Открыла женщина, возраст которой трудно сразу определить, — густая косметика скрывала истину. Дама была в красном атласном халате с большими розовыми цветами на подоле. Она обняла Татьяну и остановила свой взгляд на ее спутнике. Хозяйка моментально оценила статную фигуру Ермишкина и с дрожью в голосе пригласила войти.
В прихожей гости изумленно остановились — их встречала крупная собака бойцовой породы. Она сидела у зеркала и внимательно рассматривала вошедших. Хозяйка что-то сказала ей, и та молча скрылась в одной из комнат.
Стол в зале был уже накрыт. Компания расселась, и Ермишкин принялся за любимую процедуру — дамам разлил вино, а себе — коньяк.
— Ну что? За знакомство! — произнес он, и, звякнув хрусталем, все опустошили бокалы.
После третьего тоста и хозяйка, и гости повели себя более раскованно. Сергей Иванович вынуждал женщин безудержно смеяться, сыпал анекдотами и смешными историями. Всем было весело, вино не исчезало в бокалах женщин. Через час все были изрядно выпившими и не стеснялись в выражениях. Было уже поздно, и гостеприимная хозяйка предложила остаться.
Ермишкин стал отказываться, ссылаясь на то, что не предупредил домашних, и они будут беспокоиться.
— Ты что, маленький или не мужик? Может, ты у жены просишь разрешения сходить налево? — пьяным голосом спросила Татьяна.
Ермишкин не знал, что ответить. В его пьяной душе, где-то глубоко, еще теплились уважение и благодарность к жене. Но под давлением двух женщин эти чувства погасли, и он остался. Он вышел в соседнюю комнату и, плотно закрыв дверь, набрал домашний номер. Когда там сняли трубку, Ермишкин, придав голосу уверенность, произнес:
— Светлана, извини, домой приехать не могу. Нахожусь на выездном совещании в Арском районе. С утра позвоню.
И положил трубку. Сердце его учащенно стучало. Татьяна была не первой, с кем у него закрутился роман. Он изменял Светлане часто, но, наверное, впервые испытал чувство стыда за свою ложь. Однако и это прошло, как только он вернулся в комнату, где продолжалось веселое застолье.
Расстилая постель, хозяйка поинтересовалась у Ермишкина, как стелить — одному или на троих. Пьяный Ермишкин заявил, что он не возражает спать сразу с двумя женщинами. И еще что-то хотел сказать, но услышал за спиной голос Татьяны: