Казбетский рынок, легенды, рассказы
Шрифт:
В общем, полное безобразие и недоразумение! И шо бы они делали без папы Хаима? Папа Хаим опять-таки все решил!
Мойшу Котляра я еще с пацана сопливого знал! Я уже на рынке нашем служил, а Мойша в трусах дырявых по заборам задом светил.
Вышел я из дому во двор и через забор Мойше говорю: «Заходь ко мне, говорить будем, а не кричи,
Мойша Котляр меня слушался, бо я по – соседски его колись и ремешком воспитывал, когда Алла Марковна с ним не управлялась.
– Кем ты был, Мойша, до войны в тридцатые годы? – говорю. – А был ты щипачем и хулиганом. И где бы ты був, если бы не папа Хаим? Кто тебя порол, как сидорову козу, на табачку определил, человека из тебя сделал? Кто?
Опустил голову Мойша.
– Ты, папа Хаим, ты! – говорит.
– Так зачем,– говорю, – ломать жизнь молодым, если они любят один одного, а жизни порознь не признают? И Борька завязал железно, слово чесное Ане твоей дал, на табачку устроился и даже в вечернюю школу пошел.
Всю ночь говорили мы с Мойшей Котляром, три раза посылал я мамашу его Аллу Марковну за абрикосовым первачем к Леве Шнабелю; и нам все равно было мало.
А к утру Мойша Котляр простил дочь свою Аню и зятя своего Борю, и назначил день свадьбы.
И шо бы они делали без папы Хаима!?
Легенда 3. Наш Казбет
Старенькие лестницы,
Лестницы-кудесницы
Старенькие лестницы
Катятся к Днепру.
С лестницы-кудесницы
Над сиренью свеситься,
над сиренью свеситься
На ветру…
Птицы деревянные,
Стежки домотканые,
С круч
Ручьями ранними
Вы сбегали вниз,
Уплыло с туманами
Детство барабанное
В жизнь.
Старенькие лестницы
Из туманов светятся…
Старенькие лестницы…
Больше нет таких!
С
На рассвете встретиться
Хоть на миг…
Весной, когда абрикосы начинали отцветать, весь Казбет был покрыт белыми лепестками, как снегом. Опадающий цвет сыпался на головы людей, залетал в открытые окна, а старые почерневшие крыши приземистых домов празднично белели нежным покровом и сияли в лучах солнца.
Абрикосы в ту давнюю пору росли на Казбете повсюду: и во дворах, и вдоль кривых замысловатых улочек, и на склонах круч, сбегавших к Днепру.
Нигде не было таких знаменитых абрикос, как на нашем Казбете! Это был особый, сформировавшийся за многие века, неприхотливый, особо сладкий и вкусный сорт казбетских абрикос. Эти корявые деревья с покрученными стволами и крючковатыми ветками, казалось, были вечными, и на протяжении многих десятилетий каждую весну надевали свои белые подвенечные платья, чтобы потом разродиться маленькими, но сочными и ароматными плодами. Плоды эти, созревая, сыпались на тротуары и пыльные улицы, а голопузые черноголовые и рыжеголовые казбетские пацаны собирали их и объедались ими "от пуза!" немытыми прямо с дороги.
А какой неповторимый самогон гнали из абрикос на Казбете! Об абрикосовом перваче Левы Шнабеля до сих пор ходят легенды!
Спелых абрикос было так много, что собирать их не успевали, они сохли прямо на улицах, а порой, собираясь в толстые кучи под деревьями, бродили, как бродит закваска в чанах самогонщиков, и тогда по всему Казбету стоял хмельной аромат гниющих абрикос.
А какое вкусное абрикосовое варенье варили казбетские женщины! А еврейские пироги с абрикосами?! А узвар из сушеных абрикос?!
Тысяча лет, кажется, с тех пор прошло!
Может быть ни к чему,
Конец ознакомительного фрагмента.