Казино (сборник)
Шрифт:
У каждой стороны была своя правда. Беженцы заявляли, что они жертвы государства. И они – люди, а не стая бездомных собак.
Правда очередников состояла в том, что они пахали на санаторий десять лет почти бесплатно. За жилье. Они ждали эти квартиры, как манну небесную, и даже больше. Манной можно только утолить голод, а в доме – жить до конца дней. И законные очередники не намерены расплачиваться за ошибки государства. Пусть беженцы отправляются в Нечерноземье. На пустующие земли, которые никому не принадлежат. Пусть строят себе дома, создают фермерские хозяйства,
У профессора был знакомый в Государственной Думе. Он сказал: не отдавайте жилье, закон на вашей стороне.
И началось противостояние, как в Палестине, в секторе Газа.
Беженцы забаррикадировались в своих квартирах, а очередники собирались внизу в бурлящие толпы, выкрикивали угрозы и даже кидали камни.
В квартиру к Марине поднялись законные владельцы – молодая пара, муж и жена. Спокойно объяснили, что, если Марина не выкатится в течение трех дней, они наедут на ее семью.
Марина не знала, что такое «наедут», и поняла буквально: задавят машиной. Хорошо, если Людку. А если Алечку...
Марина побежала по поселку. Сняла возле станции комнату с верандой. Без удобств, как у Владимира Константиновича. Зато недорого. Она сложила узлы и в течение дня переволокла один за другим в новое жилище.
– Ты молодец против овец, – откомментировала Верка. – А против молодца – сама овца.
– А ты кто? – спросила Марина.
– Я никого не боюсь, – заявила Верка. – Я через все прошла...
Верка осталась. У нее действительно был большой опыт борьбы и противостояния. Она была бесстрашная и бессовестная – два качества, необходимые для выживания.
Профессора с женой оставили при санатории. Он был повар по призванию. В этой профессии любители превосходят профессионалов.
Оставили бухгалтера Галину. Она умела правильно составлять все документы, с ней не страшна никакая налоговая инспекция.
Хорошие специалисты оказались востребованы. Бесстрашные и рисковые остались сами. Остальные уехали в Кимры, создавать фермерское хозяйство. Где эти Кимры – никто толком не знал, но само слово «Кимры» не внушало доверия. Что-то среднее между кикиморой и мымрой.
Марина получила на лето Алечку. Каждое утро они просыпались в доме, пахнущем деревом, и видели в раскрытое окно цветущие яблони. Марине казалось, что ребенок наголодался за зиму. Она поила ее козьим молоком, откармливала витаминами. Алечка действительно расцвела, стала смугло-розовая, как абрикос. На нее оглядывались и заглядывались.
В середине лета заехали Снежана с Олегом. Марина отдала им комнату, а сама с Алечкой переселилась на веранду. Марина была рада, что семья в сборе. Все – как у людей. И готова была обслуживать и обихаживать эту семью, даже Олега.
Олег не ходил на работу. Снежана говорила, что он в отпуске. Но однажды после обеда к их даче подъехала машина, оттуда вышли двое бритых и черных, как чушки, и перемахнули через забор.
– Куда? – грубо остановила их Марина. – Ребенок спит.
Алечка действительно спала после обеда.
Чушки остановились. Появился Олег – он увидел их в окно. Втроем вышли за забор. Синхронно сели в машину и укатили. Все – молча. Как в кино.
Снежана стояла посреди участка. Смотрела вслед.
– Куда они его? – спросила Марина.
– Работать, – хмуро ответила Снежана.
Марина заподозрила неладное и стала вытягивать из дочери правду. И оказалось: год назад Олег взял деньги в долг, большую сумму, и не смог отдать вовремя. Его поставили на счетчик. Марина догадалась, что деньги он взял у бандитов. Порядочные люди на счетчик не ставят.
– А где он взял бандитов? – удивилась Марина. – Где он их нашел?
– Сейчас полстраны бандитов, – объяснила Снежана. – Сейчас проблема – где найти порядочных людей...
Олег – механик милостью Божьей. Он слышал машину, как хороший врач. Мгновенно ставил диагноз. Такие специалисты быстро раскручиваются, открывают свои мастерские, и деньги текут рекой. Но бандиты взяли Олега под колпак и заставили работать на себя: перебивать номера на ворованных машинах. Они сделали его соучастником, и если их шайку раскроют, Олег автоматом пойдет в тюрьму. При этом они ничего ему не платили. Денежный ручей полностью стекал в бандитский карман.
Олег решил скрыться. Сбежать. И сбежал в Болшево. К теще под крыло. Наивно полагал, что его не найдут. Но бандиты быстро вычислили. Как? Непонятно.
– А на что он брал деньги? – спросила Марина.
– На гараж.
– А сколько стоит гараж?
– Шесть тысяч, – ответила Снежана.
Те самые шесть тысяч, которые сгорели. Лучше бы им отдала.
Олег мог лежать весь день под машиной, а потом вернуться домой и, минуя душ, сразу к Снежане под бочок. Ему не мешал запах машинного масла, и Снежане, похоже, не мешал. Может быть, этот запах казался ей преувеличенно мужским и возбуждающим.
Брезгливая Марина не могла этого вынести.
– Скажи, чтобы он мылся! – приказала она. – Иначе я скажу.
– Куда он полезет под холодную воду в потемках? – заступалась Снежана.
Дело в том, что дача была без удобств. Душ стоял во дворе. Это была просто бочка, поднятая на трехметровую высоту.
– Можно нагреть в ведре, – находила выход Марина.
– Он устал, – не соглашалась Снежана. – И вообще... Какое твое дело? Он же не к тебе ложится, а ко мне.
Марина решила действовать самостоятельно. Она дожидалась Олега и просто не пускала его в дом. Перекрывала вход своим широким телом.
– Сначала под душ, потом пущу, – ставила она свои условия.
Олег усмехался снисходительно, не драться же ему с тещей... Он шел под душ. Марина выносила ему старую простыню и стиральный порошок. Ей казалось, что мыла – недостаточно.
Через полчаса продрогший Олег пробирался к Снежане.
Луна светила в окно. Олег дрожал как цуцик. У него зуб на зуб не попадал. Снежана обнимала его руками, ногами, губами, каждым сантиметром своей кожи. Она его жалела. Она ему верила. Она знала, что когда-нибудь бандитская паутина разорвется и все кончится и забудется, как дурной сон.