Казначей
Шрифт:
– Он ничего не сказал, – нервно произнес Анатолий, – и не нужно больше сюда звонить. У нас и так большое горе, а вас, кажется, интересуют только свои личные дела.
Он бросил трубку.
– Кто это звонит? – поинтересовалась мать из другой комнаты.
– Какой-то ненормальный, – зло ответил Анатолий.
В этот день больше никаких неожиданных телефонных звонков не было. А на следующий день позвонила испуганная соседка по даче. Она была вдовой генерала, Героя Советского Союза. Эти два участка Гудниченко и генерал Палийчук получили еще в конце шестидесятых как ветераны войны. Палийчук построил на своем участке добротный
Две дачи разделяла лишь символическая ограда из проволоки. Да и вообще в те времена не строили высоких каменных заборов. Соседка жила на даче после смерти своего мужа вместе с двумя собаками и домработницей. Ее сыновья часто навещали мать. У них было уже четверо взрослых девочек, которые, едва появившись на даче, устраивали такой шум, что об их прибытии сразу узнавали соседи. Эта была замечательная и дружная семья. Екатерина Палийчук не смогла приехать на похороны из-за своего высокого давления, но оба сына пришли на кладбище, чтобы проводить в последний путь соседа и друга своего отца.
– Доброе утро, – сказала соседка, и Анатолий не сразу узнал ее голос, – извините, что позвонила так рано утром.
– Кто это говорит? – не понял он.
– Это ваша соседка по даче. Тетя Катя Палийчук. Вы меня не узнали, Анатолий?
– Здравствуйте, тетя Катя, – улыбнулся Анатолий. – Как вы себя чувствуете? Ваши сыновья говорили, что у вас высокое давление.
– Да, иногда просто кружится голова. Но я позвонила не поэтому. Ты знаешь, Толик, я вчера почти не спала всю ночь. И поднималась наверх, на второй этаж. Я ведь сейчас редко наверх поднимаюсь, там комнаты для моих внучек, а мою спальню перенесли на первый этаж, чтобы я туда не ходила.
– Я об этом слышал. – Он подумал, что сейчас пойдут обычные старческие разговоры о собственных болячках. Но он ошибался.
– Ночью я туда поднялась. Фаина уже спала. Ты помнишь Фаину, нашу домработницу?
– Конечно, помню. Ей, наверное, уже сто лет.
– Да нет. Она младше меня на два года. Так вот, я поднялась наверх и случайно посмотрела в сторону вашей дачи. И ты не поверишь! Я увидела, как горит свет в окнах вашего дома. Я подумала, что вы решили сюда приехать поздно ночью по своим делам, и решила вас не беспокоить.
– Никто из нас на дачу ночью не ездил, – ответил Анатолий, – вам, видимо, показалось, что там горит свет.
– Нет-нет! Я видела. А потом рано утром мы услышали шум. Я снова поднялась наверх. На вашем участке стояли сразу три машины. Такие, какие у нашего Петра…
– «Волги», – уточнил Анатолий.
– Да-да, «Волги». Две белые и одна черная. Я еще подумала, что ты приехал сюда со своими друзьями. Решила тебе позвонить. Но ваш телефон на даче не отвечал. Ты можешь себе представить такое? Я вижу, как на вашем участке стоят три машины, значит, много людей в доме, а телефон не отвечает.
– Сразу три машины приехали? – весело спросил Анатолий. Он все еще не придавал никакого значения этому телефонному звонку. В конце концов, что можно было украсть у них на даче? Старую мебель. Садовый инвентарь. Самой большой ценностью в доме были книги, которые находились в кабинете отца, но воры не станут приезжать сразу на трех машинах, чтобы их украсть. Да и книги были обычные, не раритеты. Что еще? Одежда, белье, посуда. Там не могло быть ничего ценного.
– Я долго звонила, – призналась испуганная соседка, – а потом мы увидели, как они уезжают. Примерно минут тридцать назад. Все три машины развернулись, чтобы отъехать. И одна наша собачка случайно в это время перешла на вашу сторону. Ты знаешь, я всегда следила за нашими собачками. Твой отец не любил, когда они лазили на ваш участок. Но она там случайно оказалась. Это был Джульбарс, наша немецкая овчарка. Такая умная собачка.
– Понятно, понятно. – Ему надоело слушать эти бредни о приехавших машинах, о залезшей на чужой участок собаке.
– И они уехали, а моя собачка не вернулась домой, – выдохнула тетя Катя.
– Она еще придет, – успокоил ее Анатолий. – И это все, что вы хотели мне сказать?
– Нет, не придет, – прервала его тетя Катя, – Джульбарса убили.
– Что?
– Вторая собачка нашла рядом с воротами. Можешь себе представить, нашего Джульбарса кто-то застрелил. Но честное слово, мы не слышали никаких выстрелов. Как такое может быть, я не понимаю. Фаина говорит, что в собачку стреляли пять или шесть раз. Можешь себе представить такой ужас? Бедное животное. Пять или шесть раз. А мы ничего не слышали. Я сразу позвонила сыновьям, они сейчас едут к нам. Но Петя сказал, чтобы я позвонила и вам тоже.
Петр Палийчук был старшим сыном вдовы генерала. Он работал в военной прокуратуре, был советником юстиции.
– Убили вашу собаку? – растерянно произнес Анатолий. Это были уже не шутки. В собаку выстрелили пять или шесть раз. – И вы ничего не слышали? – спросил он.
– Ничего. И Фаина тоже ничего не слышала, а у нее слух такой хороший. Петр сказал, чтобы мы ничего не трогали. Он скоро будет. Может, тебе тоже лучше сюда приехать?
– Я сейчас приеду, – сразу решил Анатолий.
Он бросил трубку, начал одеваться.
– Мама, – крикнул он, обращаясь к матери, – где машина отца?
– В гараже, – удивилась она, – ключи в правом ящике серванта. Где обычно. Что случилось?
– Звонила тетя Катя Палийчук.
– Бедная женщина, у нее такое давление…
– При чем тут давление! Она говорит, что ночью неизвестные воры влезли на нашу дачу. Ты вспомни, может, отец хранил там что-то ценное.
– Ничего ценного там не было, – грустно улыбнулась мать, – мы вообще всегда жили очень скромно. Ты ведь знаешь. Что у нас могло быть на даче? Хотя нет. Я оставила там Олесины часы. Помнишь ее детские часики? Они оставались на даче. И деньги там были. Сорок рублей.
– Господи, я не про это спрашиваю, – разозлился Анатолий, – из-за сорока рублей никто не станет лезть в чужой дом. Тетя Катя говорит, что приехали сразу три машины с чужими людьми. Они всю ночь что-то искали. А потом уехали, застрелив ее собаку Джульбарса, ты его должна помнить. Такая умная овчарка была.
– Что ты такое говоришь? – испугалась мать. – Как это застрелили? Убили ее собаку? Какие звери! Разве такое возможно?
– Видимо, возможно. Она позвонила своим сыновьям, те сейчас приедут на дачу. Я тоже туда поеду.