Казнить нельзя помиловать
Шрифт:
В салоне она пробыла больше десяти часов, в течение которых ее искупали в десяти водах, перемежая ванны разными притираниями и обертываниями. На лицо и руки наносили маски, отпаривали, массировали, полировали ногти. Волосы… О, волосы! Она сбилась со счета в количестве сеансов, которым они подверглись.
И это еще не все! В салон доставлялись наряды, которые приходилось примерять в перерывах между очередными обертываниями или ваннами.
Нельзя сказать, чтобы ей совсем уж не нравилось, но при одной мысли,
— Кайли, ты потрясающе выглядишь! — воскликнул Торвис, когда она, обновленная, сияющая, облаченная в легкое, струящееся платье, смогла покинуть гостеприимный салон.
Байрат смотрел во все глаза, сжимая ладошку сына, и ничего не мог сказать, лишь пожирая бывшую жену взглядом.
— Кайли, ты такая красивая! — воскликнул Ирнат. — Почему ты раньше не надевала это платье?
— Потому что на корабле в платье неудобно, — ответила она и, избегая сорящего взгляда Байрата, перевела разговор на другую тему. — А как ты провел день, милый?
— Замечательно! Сначала мы пошли в такое место, где много воды.
— Аквапарк, — пояснил Байрат. — Лучший в этом сегменте Космоса.
— Аквапарк?.. Но Ирнат…
— Умеет плавать. Не беспокойся, я с него глаз не спускал.
— Там горки, водопады и так весело! — тараторил мальчик. — А потом мы пошли внутрь большой горы, и там ездили по лабиринту с чудовищами! Я охотился на гроссов и сам стрелял из настоящего элстера!
— Адаптированного, — снова успокоил ее Байрат. — По его размеру и весу, и без лазерного лезвия.
— Потом мы обедали на та-а-акой высоте! Там пол из прозрачного пластика и все-все видно — улицы, флаеры, людей! — сыпал подробностями ребенок. — А после обеда пошли в магазины, и это было уже не так интересно.
— Зато полезно, — добавил отец. — Кайли, я купил ему немного одежды, книги, игрушки и… В общем, сама потом посмотришь. Уверен, все пригодится!
Женщина кивнула.
— Ну что, возвращаемся? — чувствовать себя красивой и нарядно одетой неожиданно оказалось очень приятным. Она и не помнила, каково это — ухаживать за телом и носить новую одежду. Забыла это ощущение чистоты, легкости и восторга…
На Комбинате и в Приюте она старалась не выделяться, не привлекать внимания противоположного пола, денег едва хватало на скудную еду, а воды всегда было мало даже для душа, что уж говорить про обертывания и питательные маски? Про них она и не вспоминала!
Но оказалось, что ее тело помнило удовольствие и негу от косметических процедур, и сейчас просто парило от удовольствия. А еще оказалось неожиданно приятно видеть реакцию мужчин, в частности Байрата, который, похоже, забыл как дышать и как моргать, не отводя
Когда они вернулись на «Млечный», выяснилось, что корабль уже разгружен, часть продуктов с Терры продана, и грузовик снова готов к отлету.
— Овощи и мясные туши с руками оторвали, — встретил их, что называется, с порога, Гест. — Капитан цену поднял втрое, чем хотели изначально, все равно через полчаса все вымели. Так что, Сагар, если не станете лениться — подниметесь. Вырубайте к ресту леса, расчищайте поля под овощи и пастбища. Кайли… О-о-о…
Женщина довольно улыбнулась и перехватила злющий взгляд Байрата, направленный на остолбеневшего Геста.
— Прибыли? — Ревье появился внезапно, будто спешил издалека, даже запыхался. И замер, пожирая женщину глазами. — Торвис… Ты был прав — посетить салон было необходимо! Кайли… звездочка… Ты ослепительна! Настоящая королева! Так, взлет через полчаса, всем занять свои места! Ирнат, малыш, ты составишь мне компанию?
— В капитанской рубке? — ахнул мальчик.
— Да. Мне нужна твоя помощь.
— Да! — от нетерпения ребенок принялся приплясывать, не сводя взгляда с арсианина. — А что я буду делать?
— Отлично! Тогда беги к себе, переоденься во что-нибудь менее нарядное и сразу приходи. — Ты сядешь в антиперегрузочное кресло и будешь держать капитанский жезл. Сможешь?
Когда «Млечный» вышел в космос, Ирнат уже вовсю клевал носом. Сказался долгий, полный событий и впечатлений день.
— Пойдем в кровать, — ласково предложила ему Кайли и помогла выбраться из кресла. — Купаться сегодня не будем, ты достаточно наплескался на Акваторе!
В каюте мальчик, не открывая глаз, переоделся в пижаму и лег на кровать.
— Песенку, — пробормотал в полудреме.
Кайли поправила ему одеяло, погладила вихрастую головенку и неожиданно даже для себя, запела колыбельную, что пела крошке-сыну на Даластее.
Прикрыв веки, она выводила нежную мелодию, вспоминая то счастливое время и не замечая, как по щеке скатилась слеза. Одна. Потом вторая…
— Мама, — пробормотал Ирнат, поворачиваясь на спину. — Мама?
И раскрыл глаза.
Кайли оборвала песню и вытерла мокрые дорожки, встретив серьезный взгляд сына.
— Мама!!! — Ребенок подскочил, обхватил тонкими ручками ее шею, прижался всем телом. — Мама!! Ты же моя мама?! Я помню, помню эту песню! Я так по ней скучал, но мама Мицури ее не знала… Мама, ты больше не улетишь от меня на звезды?
— Нет, — комок в горле мешал говорить и дышать.
Кайли обняла сына, укрыла, загородила от всего мира, баюкая на руках, не замечая струящуюся по лицу соленую влагу.
Он вспомнил! Ее малыш вспомнил маму! Вспомнил песенку! Узнал!!! Можно больше не скрываться и не прятаться, можно звать его сыном!