Keeping 13
Шрифт:
Подавив смешок, я соскочила с кровати и распахнула окно своей спальни. — Ты можешь вылезти отсюда.
— Я не могу спрыгнуть вниз, — прошипел Джонни, указывая на свою промежность. — Мой член.
Теперь я действительно рассмеялся — громко.
Джонни прищурился. — Это не смешно, Шэн. Я только что вернул его в рабочее состояние.
— Он убьет тебя, если ты выйдешь за дверь, — одними губами произнесла я в ответ.
Джонни закатил глаза. — Я весь дрожу. — Ухмыльнувшись, он добавил: — Ты действительно вся
— Открой чертову дверь, Шэннон, — взревел Даррен.
— Я одеваюсь, Даррен! — Крикнула я ему в ответ. — Боже! — Снова повернувшись к Джонни, я одними губами произнесла: — Что мне делать?
— Открой дверь, — ответил он.
Я покачал головой. — Ни за что.
Он кивнул. — Да, конечно.
— Джонни.
— Шэннон.
— Шэннон Мод Линч, открой эту гребаную дверь, или я вышибу ее! — Проревел Даррен.
Джонни выгнул бровь. — Твое второе имя Мод?
Съежившись, я кивнула. — Мои родители ненавидят меня.
Он сочувственно поморщился. — Ой.
— Я вышибу эту дверь через пять, четыре, три, два…
— Хорошо, хорошо, я иду! — Собрав в кулак всю свою храбрость, я сделала глубокий вдох, подошла к двери и щелкнула замком. — Просто будь спокойна, — прошептала я себе, приоткрывая дверь ровно настолько, чтобы высунуть голову. — Привет, Даррен, как дела?
— Выпроводи его, — был краткий ответ моего брата. — Сейчас же.
— Кого? — Спросила я, прикидываясь дурочкой.
— Твоего пареня.
— Моего парня?
Лицо Даррена побагровело. — Шэннон, соберись.
— Все в порядке, Шэн, — сказал Джонни, мягко оттаскивая меня от двери, прежде чем открыть ее внутрь. — Прежде чем ты это скажешь, я уже ухожу, — сказал он Даррену. — И нет, я больше не буду этого делать.
— Не так быстро, — прорычал мой брат, скрестив руки на груди. — С моей сестрой ты в безопасности?
— Я не говорю о Шэннон ни с тобой, ни с кем-либо еще, — ответил Джонни, стиснув зубы.
— О, можешь поспорить на свою горячую задницу, что собираешься поговорить со мной, — прорычал Даррен. — Я ее брат.
— Ее брат, — согласился Джонни, скрестив руки на груди. — Не ее гребаный сторож.
— Даррен, — пролепетала я. — Прекрати.
— Не называй меня "Даррен", — выпалил он в ответ, свирепо глядя на меня. — Твоя блузка вывернута наизнанку и неправильно застегнута, и ты заперта в своей спальне, — он жестом указал на Джонни, — с ним, выглядящим как эротическая мечта каждой девочки-подростка.
— О боже мой, — выдавила я, подавленная. — Прекрати болтать.
— Ты защищаешь ее? — продолжил он, адресуя свой вопрос Джонни. — Ты в безопасности? Мне что, придется беспокоиться о том, что она вернется домой с плюсом один?
— Что я делаю или не делаю с Шэннон, не твое собачье дело, — огрызнулся Джонни, выглядя совершенно взбешенным. — Так что отвали на хрен.
— Это мое дело, если она вернется домой беременной…
— Нет, — отрезал Джонни,
– Повернувшись ко мне, он поцеловал меня в щеку и сказал: — Пока, Шэннон, — прежде чем выйти из моей спальни.
— Пока, Джонни, — прохрипела я.
— Не дай мне снова застать тебя в комнате моей сестры, Кавана, — крикнул Даррен ему вслед.
— Да, да, — ответил Джонни, не сбиваясь с ритма. — Я позвоню тебе позже, детка.
— Да, — выдохнула я, глядя ему вслед, пока он спускался по лестнице. — Хорошо.
— Если бы мама застукала его здесь, все закончилось бы совсем по-другому, — проворчал Даррен, когда входная дверь захлопнулась.
Не в силах стереть улыбку со своего лица, я подошла к своей кровати и плюхнулась на нее с удовлетворенным вздохом.
— Шэннон? — Настаивал Даррен, наклонившись в дверях моей спальни. — Ты вообще меня слушаешь?
— Нет, — тихо ответила я. — На самом деле нет.
— Господи, — пробормотал он себе под нос. — Ты в беде, девочка.
Разве я этого не знала…
49
ЛЕТАЮЩИЕ БЮСТГАЛЬТЕРЫ
ДЖОННИ
— Я хочу поговорить с тобой, Джонатан Кавана, — объявила мама, входя в мою спальню с корзиной сложенного белья в руках. — Прямо сейчас.
— Господи Иисусе, ма! — Схватив полотенце, которое я выбросил, когда выходил из своей ванной, я обернул его вокруг талии и уставился на нее. — Ты когда-нибудь слышала о том, чтобы стучать?
— Я твоя мать, Джонни. Я держала тебя в своем теле девять месяцев, так что нет, я не верю в стук, — невозмутимо парировала она. — И перестань ерзать, ладно? У тебя под полотенцем нет ничего, что я не мыла, не вытерала и не мазала тальком.
Иисус Христос…
— Сейчас. — Поставив корзину на мою кровать, она повернулась и уставилась на меня, уперев руки в бедра. — Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Например, что?
— В долгосрочной перспективе для тебя будет лучше, если ты просто признаешься сейчас, — сказала она мне, прищурив глаза.
У меня отвисла челюсть.
Она говорила серьезно?
Какого хрена я наделал?
— Это из-за тренировок? — Спросил я в замешательстве. — Потому что вы слышали доктора Квирка. Мне разрешено посещать легкие занятия, начиная с этой недели. — На прошлой неделе мне дали понять, что все в порядке, не один, а три разных врача. Меня подвергли оценке физической формы, силовым тренировкам, гинекологическим осмотрам и целой куче другой ерунды, прежде чем они, наконец, сочли меня достаточно подготовленным, чтобы вернуться на поле.