Кезеной-Ам. Погружение в легенду, или Последняя ошибка бога

Весельева Светлана

– А злые боги? Смерти, войны?

– Есть, конечно. Как у всех. Уна-Нана – богиня смерти. Носит в сумке болезни, чтобы насылать мор. Она никогда не улыбается. Злобная, сварливая и всем недовольная. Как ты!

Девушка засмеялась. Арсен свернул на смотровую площадку и остановил машину. Марина вышла, принялась щёлкать фотоаппаратом.

– Какая сочная здесь трава, – заметила она. – И цвет у растительности такой тёмный, яркий.

– Влажность большая.

Арсен показал на сползающее по склону облако.

– Сейчас поднимемся и поедем сквозь облако. Будет как осенью. Прохладно и влажно.

– А как на самом деле появилось озеро? – спросила Марина, усаживаясь

в машину.

– Если верить науке – было землетрясение. Обрушился склон горы, и две реки образовали озеро. Ещё есть версия, что в этих местах упал метеорит. Говорят, вроде даже обугленные камни находили. И склон по линии падения скошен. Ну а от этого, вероятно, случилось землетрясение и образовалось озеро. В него впадает две речки. А из него вода уходит куда-то под землю. А ты знала, что километрах в тридцати от озера проводятся раскопки Ноева ковчега?

– Нет, не слышала. Разве он не на Арарате? – удивилась Марина.

– В горах обнаружили останки огромного окаменевшего корабля. По крайней мере, так утверждают сторонники гипотезы. Это бы подтвердило легенду, что Ной на самом деле высадился в этих горах. У нас его называют Нох. А нохчи, то есть чеченцы, по этой версии, переводится как «дети Ноха». Хотя у этого слова есть и другие варианты значения.

– Ты не веришь, что ковчег здесь? – спросила Марина, уловив нотки сомнения в его голосе. – По мне, так без разницы кому принадлежит ковчег. Его существование никем не доказано. Люди ищут подобные вещи, чтобы как-то оправдать свою веру в мистическое и примирить её с научными открытиями, это мистическое опровергающими. Купаться в озере можно?

– Оно холодное. Со стороны Дагестана особо храбрые купаются. У нас не принято обнажаться перед посторонними. Вода даже летом выше семнадцати градусов не прогревается.

Машина поднялась выше по склону и вошла в облако. Стало холодно. Как будто жаркий июнь сменился сырым ноябрём. Больше не видно было красот, всё заволокло серым плотным туманом. Марина высунула руку в окно. Холодные капельки оседали на коже.

– Перевал Харами. Высота больше 2000 метров над уровнем моря, – рассказывал Арсен. – У него тоже есть легенда. Чеченцы и андийцы многие годы воевали за этот перевал. Убедившись, что силы их равны и победителей не будет, они созвали Совет. Пытались решить, кому будет принадлежать перевал. Но договориться мирно тоже не получилось. Тогда постановили считать это место ничьим, поэтому так называется. В переводе будет «запретный».

– Кто такие андийцы?

– Дагестанцы.

Машина выехала из тумана. Асфальтовый серпантин сделал ещё пару витков и впереди мелькнула бирюзовая вода озера.

– Ааа! Вон оно! Я вижу! – вдруг, как девчонка закричала Марина и захлопала в ладоши.

Поворот дороги снова скрыл озеро.

– Это самое высокогорное озеро Кавказа. Расположено на высоте 1869 метров. Вода в нём целебная и чистая. На вкус как сосулька. Грызла сосульки в детстве? – спросил Арсен.

Он посмотрел на попутчицу. Ему казалось она сейчас повернётся к нему со строгим видом, распахнёт глаза и серьёзным голосом расскажет о вреде поедания сосулек. Но Марина согласно кивнула.

– Эта тонкая речка питает озеро. Сейчас она совсем обмелела. А вокруг знаменитые альпийские луга. Видишь какое разнотравье? Здесь много редких, занесённых в Красную книгу трав. Озеро меняет цвет в зависимости от погоды или настроения.

– У озера бывает настроение? – спросила Марина.

– Конечно. У всего бывает настроение. Вода бывает синей, голубой, зелёной и бирюзовой. В ней водится эйзенамская форель. Очень редкая рыба она водится только здесь. Старые люди говорят, что её мясо лечит мигрень. Ещё здесь обитает бабочка белый Аполлон. Тоже редкая. Она водится только в местах с чистым воздухом. Глубина озера, по версии Википедии, семьдесят два метра. Но ныряльщики опускались до ста метров. И есть такие места, где так и не смогли опуститься до дна. Возможно, где-то там покоится утопленный аул.

Марина только молча кивала. Зелёные склоны были покрыты цветами всех оттенков. Кристальный воздух наполнен лёгким ароматом разнотравья. Тишина. Совершенная, полная тишина. Краски вокруг такие яркие, словно на рисунке ребёнка. Волшебный, изумляющий мир! Наконец дорога перестала петлять, и озеро открылось во всей красе. Они остановились на смотровой площадке, и Марина перелезла через ограждение, чтобы сделать снимки поближе к воде. Бирюзовая вода неподвижно покоилась между зелёными горными склонами. Белели залысины берега у кромки воды.

– Я думала, что снимки в интернете отредактированы, – сказала Марина. – Никогда не видела воды такого цвета. Она не голубая и не зелёная. Настоящая бирюза. Удивительно! А знаешь, давай сразу на троллей! Я хочу увидеть это сверху.

Арсен усмехнулся в усы. От строгой, колючей клиентки не осталось и следа. Рядом с ним была обычная туристка, восторженная и счастливая.

– Увидишь. Только давай по твоему первому плану. Я тоже не люблю неожиданностей, – с улыбкой сказал Арсен. – Сначала едем смотреть Хой, мы уже движемся в том направлении. Вот увидишь, это очень интересно! И подписчикам твоим понравится. А потом вернёмся на озеро. Покушаем. Поплаваем на лодке. И на троллей. Последовательность получится правильная, не придётся петлять туда-сюда.

Марина неожиданно согласилась без всяких возражений.

Хо значит «стража». Поселение стражников расположено недалеко от озера Кезеной-Ам, километрах в четырёх по ровной асфальтированной дороге. Путешественники оставили машину возле ворот в селение, рядом со старым кладбищем. За воротами, открывающими вход в ушедшую эпоху, Марина увидела сложенные из камня дома с плоскими крышами. Улицы восстановленного селения вымощены плоским камнем. Сторожевые башни несут дозор, как столетия назад. Ветер шевелит листья растений, проросших сквозь каменные стены. Марина вошла в маленький дворик, отворив плетёную калитку, наклонилась в дверях и прошла внутрь дома. Внутри дом оштукатурен и побелен. У стены старая потрескавшаяся печь. Напротив печи – стол и две лавки, на стене старый красный ковёр. На полу стоит прялка, рядом деревянная маслобойка. На столе простая глиняная посуда. В доме прохладно.

– Такие маленькие комнаты, – сказала Марина осматриваясь.

– Да, комнаты маленькие. А семьи были большие. Зато так легче отапливать помещение и сохранять тепло, – сказал Арсен.

Туристов в будний день в мёртвом поселении мало. Марина не спеша осматривала строения, фотографировала. Поднялись на сторожевую башню. Для этого пришлось взбираться по шаткой лесенке. С крыши башни открылся прекрасный вид на поросшие лесом горы. Петляют по склону дороги. Все окрестности видны как на ладони. Кем были люди, несущие дозор с башен? Кого они любили? Как проходила их жизнь в суровых условиях гор? Ведь это сейчас захватывает дух от красоты зелёных склонов. А как здесь зимой?