Киборглюбовница. Часть первая
Шрифт:
Внедренные в животных, киборвагины срывали и не выдерживали месячных циклов, вели себя не предсказуемо. И хотя собака, с человеческой вагиной, встроенной ей накануне, явно вела себя спокойно и даже допустила профессора к себе для осмотра, он понимал, что столкнулся с трудно разрешимой задачей. На собаках таких испытаний проводить было нельзя. Слишком большая разница в построении организмов у женщин и собак. Он это понял не сразу, а только после того, как ее верный друг, дворовой пес, перерожденной им сучки, сразу соскочил и слез с нее после нескольких секунд собачей близости. Кобель явно не удовлетворился человеческим лоно. Хотя, по его наблюдениям, все должно было быть наоборот. Видимо он столкнулся с такой невиданной задачей, решить которую можно было только, сразу же перейдя к испытаниям на женщинах. До сих
— С нее же мы и начнем. — Медленно и ровным голосом проговорил для себя профессор.
— Я, я!!! — Сбивчиво лепетала Мария, застигнутая врасплох профессором.
— Я не хотела, я, я!!! — Опять повторяла она.
А следом она рванулась, хотела выскочить с дивана, но профессор был начеку и тут, же легко опрокинул ее на спину.
— Нет, нет! Мария! Пусть полиция видит и узнает, что вы здесь делаете и чем вы пользуете свое лоно! Вы незаконно используете мою интеллектуальную собственность! Так, что вам придется за это ответить! Это я вам обещаю!
Профессор намерено вел себя так, ему необходимо было сломить и полностью подавить ее волю. Иначе бы она никогда не согласилась бы на его эксперимент. А эксперимент этот ему был нужен! Эх, как же он был нужен!
Модернизированное профессором тело Марии все еще лежало, на операционном модуле и интеллектуальный хирургический робот Галилео-2025 заканчивал, подшивать последние лоскуты живой ткани. Профессор с замиранием сердца оглядел девушку. Да! Такого совершенства не мог придумать никто! Только он, только его гений, могли сотворить это. А как же иначе?
— Я, наверное, бог? — Спрашивал себя профессор. — Ну, конечно же. Ну, скажите на милость, где вы еще встретите такое в природе? Девушку с двумя вульвами? Это же мировое открытие! Не так ли?
Он наклонился над ее телом и еще раз прощупал ее второе лоно. Он расположил его в зеркальном отражении, во впадинке ануса, который отвел несколько ниже. Таким образом, Мария могла сразу же использовать оба органа, одновременно. А ведь это так удобно, рассуждал профессор. Допустим, у первой вульвы месячные. Не беда, во второй вульве все спокойно и она готова принимать в себя предмет сказочного вожделения каждой женщины.
Да, кстати? Надо же обязательно дать ей такую возможность и опробовать на деле преимущества двойного лона. Ну, как она там. Счастливица! Ведь она пока даже не понимает всего того, что для нее сотворил профессор. Ну, что же ты красавица, просыпайся!
Глава 8. Переполох
Спустя несколько дней, после его гениального вмешательства, Мария исчезла. Исчезла сразу и бесследно. Все его попытки найти ее не увенчались успехом. А жаль! Как же ему жаль, свое бессмертное творение. Ведь он так рассчитывал на всеобщую демонстрацию ее необычайного сдвоенного органа. Жаль! Очень жаль, что она все ему испортила. Но профессор не отчаивался, так как прекрасно знал, что слава о женщине с двойной вульвой рано или поздно дойдет до него и он будет точно знать, где, же тогда обитает его творение. Кроме того, сама проведенная операция, оставила для него не только опыт, но и ответы на многочисленные вопросы. Его личная библиотека значительно расширилась знаниями природы женского тела, и он уже вынашивал в голове планы внедрения искусственного лона на своей, пока еще без полом киборге.
Профессор ждал информации о Марии и следующим вечером компьютер оторвал его от работы призывными сигналами. Настроенный на сканирование любой информации о Марии в электронном мире, компьютер безошибочно сообщал о ее появлении. По его голосовой команде и коду компьютер включил экран. Первое, что увидел профессор, так это счастливое и вспотевшее лицо Марии, которая обернувшись к экрану, страстно и радостно улыбалась. На ней, а вернее, снизу и сзади трудились два рослых жеребца, мускулистых парня. Камера оператора подолгу замирала на крупных планах, и профессор с радостью видел, как прекрасно работают ее обе вагины. А затем, к этим двум присоединился третий жеребец. И для него нашлось место и отверстие на теле Марии.
– Ну, это уж слишком. — Недовольно пробурчал профессор. — Что, ей, мало второго? Зачем же еще? Неужели же женщине этого мало?
В обед раздались первые звонки. Его спрашивали о Марии и его необыкновенном лоне. Профессор темнил и не отвечал напрямую на задаваемые ему вопросы. К вечеру, на него обрушился вал сообщений и звонков. Устав от назойливых и нескромных вопросов он с удовольствием отключил всякую связь с внешним миром. И в наступившей тишине он почувствовал дикий приступ голода. Ну, конечно же! Как он забыл обо всем на свете, за своей работой. Он же не ел и не спал вот уже несколько суток подряд. Пока он шел на кухню, все сочинял для себя блюда, которые он с радостью отведает. Но, реальность оказалась иной. На кухне царила хирургическая чистота, без малейших признаков чего-то съестного. Не беда! Сказал профессор. Сейчас мы закажем, что захотим, и нам тут же доставят это, все на дом. Но вместо заказа, на него вновь обрушился град вопросов и даже укоров от девушки, диспетчера пиццы. Выслушивать этот бред у него уже не было сил и желания, поэтому он отключил все свои средства коммуникации в доме. Все! Ему достаточно! Пора успокоиться и наконец-то спокойно поесть, что-нибудь вкусненькое в дорожном ресторане.
Когда профессор, скрытый под искусной маской доброго малого, заглатывал большие куски пиццы, он не прислушивался к окружающим и тому, что они все говорили. Наконец, он уже больше не мог жевать и глотать эту необычайно вкусную еду и напитки. Он отвалился от стойки и с наслаждением огляделся. Его изумило то, что все присутствующие в баре уставились на экран, отвернувшись от него и забыв о своих напитках и еде.
На экране мелькали сообщения о вспыхнувших беспорядках и драках сторонников и противников двойной вульвы у женщин. На экране мелькали сообщения и сюжеты сторонников и противников. К противникам сразу же примкнули священники, так как все, что создано, то от бога. Всеобщая конфедерация женщин, домохозяек, из-за того, что леди только и будут думать о сексе и совсем перестанут заниматься детьми и домашними делами, перестанут вести свое хозяйство. Конфедерация феминисток, по причине того, что женщина это такой же член общества, как и мужчины, у которых, между прочим, ничего не удваивается и не прибавляется, так, что и у нас, женщин все должно не отличаться по количеству органов от мужчин. Академия наук и академические учебные заведения, по причине абсурда суждений и их не научной основы. Вся медицина. По тем же причинам и, кроме того, от нежелания смириться с такой постановкой вопроса в корне. А как же все физиологические процессы у женщин? Они, что, тоже удвоятся? И целый ряд организаций и членов, включая многих сенаторов и бизнесменов. Но, в, то, же время, нашлись и ярые сторонники.
Прежде всего, за удвоение органов в женском теле выступила практически вся молодежь. Хватит уединяться, пора жить шведскими семьями! И потом, это же в два раза больше ощущений и секса. Хотим двойную радость! К ним же примкнули многочисленные отряды из сообщества изгоев. Проститутки, которые просто бесились от желания поскорее удвоить свои возможности и получать за один сеанс двойную оплату. Трансвеститы, которые просто мечтали заполучить именно в том самом месте, желанную, ими и их поклонниками, вагину. И при этом они не забывали, что их причинное место оставалось и только смещалось подальше и выше. Что было для них очень удобно, как они говорили. А так же различные производители женских товаров и одежды. Особенно тех, кто тут же принялся разрабатывать удвоенные по длине и форме прокладки и трусики. Они тут же почувствовали удвоение прибыли и капиталов от предложения ими на рынке совершенно новых, более удлиненных товаров. А так же их поддержали производители мебели, особенно мягкой. Ведь все изменялось по форме, и потребовались более удобные кресла, стулья и диваны. И еще, много чего и сколько.
Профессор даже не мог представить себе, что могла натворить, в целом мире, такая разновидность женщин с двойными вагинами. Их тут же окрестили дуплетками, дотошные журналисты.
Уже подходя к своему дому, он увидел огромную толпу людей перед оградой, от обоих лагерей, приверженцев и их противников. Они шумели, вступали в споры и потасовки, а полиция старалась не допустить между ними разборок. Она оцепила подходы к ограде его участка перед домом и ели сдерживала разгоряченных митингующих.