Киев
Шрифт:
Серая вереница окружила их быстро и четко. Двое вышли вперед и молча, но вполне ясно указали штыками: «Вперед!» Книжник выдохнул: их не убили сразу, а значит, есть шанс, что противник заглотил наживку.
Их погнали в сторону бронепоезда. Книжник шагал на деревянных ногах и не мог отвести глаз от Топора, сидевшего на корточках перед орудийной башней и скалящегося во все пятьдесят крепких белых зубов.
– Кого я вижу! – проорал он еще издалека. – Тебя выгнали из стаи? Как слабого и больного, вместе с таким же сладким малышом?
Он расхохотался, видимо
Книжник не ответил. Он лихорадочно выискивал взглядом приятелей этого рыжего отморозка, без которых задуманная схема начинала трещать по швам. Топор в это время спрыгнул с высоты вагона прямо на рельсы, выпрямился и направился прямо к ним.
– Мы не закончили нашего с тобой разговора, – демонстрируя покалеченную ладонь, сказал Топор. Даже поглядел на Книжника сквозь дыру в ней, зафиксированную железным кольцом. – Видишь? На память оставил. Мне даже нравится!
Он рассмеялся, обошел вокруг незваных гостей, приблизился. Продолжая скалиться, в упор поглядел в глаза Книжнику и вдруг сгреб здоровенной пятерней за шиворот Егорку, приподнял его, как какого-нибудь щенка крысособаки, оглядел, шумно обнюхал.
– Неплохой обед намечается, а? – прорычал он.
Егорка охотно подыграл громиле, скорчив испуганную физиономию и захныкав. Нужно было развивать успех, и Книжник нервозно потребовал:
– Отпусти его!
– С какой это стати? – не глядя на семинариста, отозвался рыжий.
Демонстративно облизнулся, пугая «ребенка». «Ребенок» послушно заскулил, чем страшно повеселил громилу.
– Перестань! – взмолился Книжник.
Рыжий тихо рассмеялся неровным смехом маньяка. Семинаристу подумалось, что сейчас все задуманное сорвется и мимикрон просто оторвет мерзавцу его плохо пришитую башку. И тут вмешался новый голос – женский:
– А ну, поставь ребенка!
Это была Кэт. Книжник, успевший покрыться холодным потом, мысленно выдохнул. Хотя радоваться было, конечно, преждевременно – предстояло еще выпутаться из переделки, в которую он сам себя и загнал. И желательно – с бонусом, за который они здесь и страдают.
– Поставь его, я сказала! – ледяным голосом повторила Кэт. – И отойди в сторону, животное!
Топор с неудовольствием подчинился. Разжал пальцы, отчего Егорка свалился на землю и беспомощно кувыркнулся на спину, и сделал шаг назад, за спину девушки. Та присела напротив Егорки, глядевшего на нее испуганно и недоверчиво, и улыбнулась – красивой и доброй улыбкой, как это она умела.
Лживой улыбкой коварной суки.
– А кто это у нас такой симпатичный расплакался? – Кэт подняла взгляд на семинариста. – Эй, Книжник, твой малыш? Когда это ты успел?
– Откуда там – мой? – смущенно отозвался Книжник. – В развалинах его нашел, возле погибшей матери. Ее муты загрызли, смотрю – уже к мелкому подбираются. Ну я и спас его да с собой забрал. А что еще я мог сделать?
Книжник понимал, что откровенно врать – не его конек, поймать его на лжи – проще простого. Оттого лучшим выходом была полуправда. Лишь бы это работало…
– А к нам чего пришел? – подозрительно прищурившись,
– Боюсь, – честно признался парень. Он кивнул на мальчишку. – Но куда мне с ним? Вот, вам решил отдать. Скоро Волна ударит – он-то точно не выживет. А вы из него кого угодно вырастить сможете. Считайте, я вам первосортного раба привел, или вроде юнги мальчонку. Он смышленый, послушный, не пожалеете…
В глазах Кэт появился интерес. Даже более того – похоже, удалось попасть в самую точку, зацепив глубоко запрятанный материнский инстинкт.
Стоило закрепить успех.
– Смотрите, какой здоровенький, – сейчас это редкость. Попробуйте раба-степняка найти – они же все дикие, ничего из них не получится, а вырастет – так еще нож в спину воткнет вместо благодарности. А это – отличный материал, лепи, что хочешь. Считайте, что вместо своих извинений я его вам отдаю. Надеюсь, оцените…
– Вместо извинений, говоришь, – усмехнулась Кэт, продолжая разглядывать «мальчонку». – Простить тебя за все, значит…
Холодея, Книжник увидел, как Топор разглядывает его через дыру в ладони. Проклятье, не похоже, чтобы его так легко простили.
– В конце концов, «Дракона» вы себе вернули. Чего ж вам еще надо?
– «Дракона» еще чинить придется! – недружелюбно заявил вышедший из-за броневагона толстяк. Пузырь разглядывал Книжника неодобрительно, но без злобы. – С тебя за него шкуру спустить мало!
– А я готов! – улыбнулся рыжий. – В любую минуту.
– А ну, давай их обоих на борт! – решила Кэт. – Там разберемся.
Их затолкали в задний броневагон, засунули в зловонную звериную клетку. На прощанье Топор с лязгом провел по прутьям здоровенным тесаком, пообещав:
– Я скоро вернусь, малыши. Пока можете попрощаться!
Вагон чуть качнуло, заскрежетали колеса – бронепоезд продолжил медленное движение на мускульной силе. Книжник сидел на грязном полу, чуть живой от страха. Преодолев оцепенение, он поглядел на Егорку и хрипло сказал:
– Ну что, брат… Ты знаешь, что делать.
Никаких дополнительных инструкций Егорке не требовалось – мимикрон обладал отличной памятью и организованностью, скрытой за детской внешностью. Из маленького пыльного ботинка он извлек кусок проволоки, предусмотрительно заготовленный перед началом опасного рейда. Несколько минут – и Егорка уже ловко отпирал массивный висячий замок на ржавых петлях. Осторожно сдвинул в сторону дверь клетки – чтобы та не скрипнула невзначай.
Вынырнув наружу, Егорка направился к двери, ведущей в сторону локомотива. Вдруг из этой самой двери навстречу ему вывалилась здоровенная серая фигура.
Эта особь появилась совсем некстати. Видимо, патрульный – делал плановый обход внутренностей бронепоезда. Заметив непредусмотренное движение, он подался было назад, чтобы занять более удобную позицию для выстрела. Но не успел – мимикрон метнулся к нему со стремительностью молнии и сокрушительным ударом хрупкого с виду пальца пробил и стекло очков, и глаз под ним – видимо, до самого мозга, так как боец Саранчи бревном повалился на пол.