Киев
Шрифт:
В качестве наблюдательного пункта выбрали ближайшую многоэтажку. Нельзя сказать, что она была в идеальном состоянии, – стекол давно не было, не хватало лестничных пролетов, но все это были пустяки, главное, чтобы она не была занята. Не людьми, конечно, – теперь мало кому из них придет в голову селиться в этих жутких пустых громадинах. А вот муты с удовольствием осваивают оставленные человеком пространства. Особенно такие дома-коробки ценят всякие крылатые монстры. Для них все эти многочисленные окна – отличные точки взлета и посадки, а на широких лоджиях удобно устраивать гнездовища.
Перед зияющей дырой подъезда воин, наконец, обнажил меч.
Так и вошли. Не обнаружив внутри ничего живого, стали подниматься по бесконечной лестнице к верхними этажам. Уже на уровне третьего этажа из пустых глазниц окон они увидели безмолвно приближающуюся серую массу, но не отвлекаясь продолжали подниматься все выше.
Оказавшись на крыше, осмотрелись и несколько перевели дух: была опасность того, что здесь гнездятся рукокрылы. Останки убитых животных и засохший помет подтверждал это предположение, но самих мутов не было видно.
Зато открывался отличный вид на окрестности. И вид этот не радовал.
Саранча внизу уже обтекала здание – струйками и волнами из одинаковых серых фигур, которых были десятки, сотни, а возможно, и тысячи. Сразу же стало ясно, что решение разведать обстановку сверху было правильным. Быстро окинув взглядом диспозицию, Зигфрид поднес к губам грубый металлический короб рации с торчащей из нее антенной Куликова – длинным и гибким суставчатым штырем. Вдавил кнопку передачи, заговорил тихо, но четко:
– Три-Три, прием! Слышишь меня?
Во встроенном динамике рации послышалось неприятное шипение. Зигфрид нахмурился и повернул колесико громкости. Книжник тревогой произнес:
– А не слишком ли ты громко…
Договорить он не успел – динамик оглушительно шикнул, скрипнул и громко рявкнул:
– Слышу тебя хорошо! Прием!
– Проклятье… – скривился Зигфрид, уменьшая громкость.
– Ты уж потише как-то, – пробормотал Книжник. – Нас же засекут!
– Да я понимаю. Не привык я с такими штуками обращаться… – он снова вдавил кнопку передачи. – Три-Три, они выходят на вас. Сдай метров триста на юг – там пока чисто.
– Понял тебя. Прием.
Перебежав на другую сторону крыши, Книжник увидел, как тронулся, набирая обороты, бронепоезд, уползая от них вдоль реки. Едва он откатился на сотню метров, как из-за зданий на рельсы высыпала целая толпа серых особей, начавшая беспорядочную стрельбу. Винтовочные пули отскакивали от «Дракона», как горох, не причиняя вреда, а главное было то, что удалось увернуться от прямого контакта, когда Саранча могла захлестнуть вагоны, взобравшись на них, и попытаться вскрыть люки при помощи подручных средств. Теперь же наступавшие оказались под прицелом башенных орудий.
– Стой! – в рацию приказал Зигфрид, внимательно следивший за обстановкой. – Дальше не надо – там в развалины какую-то здоровенную машину закатили, и, похоже, на
– Понял… – Бронепоезд заскрежетал колесами и остановился.
– Видишь, прямо у тебя по курсу, чуть слева – такое приземистое здание вроде барака?
– Сейчас гляну… Да, вижу.
– Прямо за него и засунули эту хреновину. Погоди-ка… Сдается мне, они нарочно устраивают там засаду, знают, что мы туда откатимся. Есть идея: нужно заранее повернуть влево и слегка наклонить переднее орудие, чуток высунуться, положить снаряд – и сразу назад! Сможешь?
– Обижаешь, начальник, – отозвался Три-Три. – Идею понял, сейчас попробуем.
Поезд резко снизил скорость, одновременно поворачивая переднюю башню. Тут же прибавил ходу, осторожно выкатился за критическую отметку – и со скрежетом остановился. С такого ракурса противник видел только часть переднего вагона с орудийной башней и не мог выстрелом повредить паровоз.
Башня жахнула – и в ту же секунду «Дракон» попятился обратно. Стреляли наугад и, скорее, вызвали смятение в рядах противника, чем нанесли ему реальный ущерб. В ответ торопливо плюнула пушка с «боевой колесницы» – но снаряд нашел лишь воздух на месте улизнувшего бронепоезда.
– Отлично, Три-Три! – в рацию сказал Зигфрид. – Ты их хорошо шуганул – они свою колымагу отводят. Вот теперь давай снова мимо них, только попутно пальнуть не забудь.
Бронепоезд послушно выполнил маневр, снова сдав назад и поочередно шарахнул с обоих орудий вслед «колеснице». Машина беззубо огрызнулась – и на этом артиллерийская дуэль закончилась.
– Порядок, – довольно сказал Книжник. – Так можно долго маневрировать, не вступая в прямой бой…
Зигфрид не разделял его оптимизма:
– Так они еще в бой и не вступали. Видишь – путь к отступлению перекрыли? – вест снова поднес ко рту рацию. – Три-Три, у тебя прямо по курсу…
– Вижу, – отозвалась рация. – Боевых мутов подогнали. Стягивают окружение.
– Из пушки шарахнуть их можешь?
– Я-то шарахну – а туши на рельсах останутся, путь перекроют. Лучше я назад – Саранчу прорежу маленько…
Сверху было видно, как железная змея бронепоезда остановилась перед прущим на него плотным строем огромных мутов. «Дракон» попятился и стал быстро набирать скорость. Через несколько секунд он уже бешено несся прямо на толпу серых особей, перекрывших пути с противоположной стороны. Саранча и не думала уступать дорогу – напротив, серая масса бросилась навстречу бронированной глыбе, будто всерьез надеялась остановить ее штыками.
– Три-Три, – проговорил Зигфрид, – надеюсь, ты знаешь, что делаешь…
Идея казалась логичной – на полном ходу врезаться в толпу обезличенных воинов, разметать их и выскочить с противоположной стороны. Но против физики не попрешь: одна особь – это всего лишь мешок с костями, а сотни особей – это уже масса. Передняя платформа с мощным «ножом» отбойника врезалась в толпу, разбрасывая особей в сторону, как снежную массу. И сразу же «Дракон» стал терять скорость, как муха, вязнущая в сиропе. Большинство отброшенных не потеряли боевого духа и бросились в атаку, пытаясь взобраться сначала на платформу, затем на крыши вагонов.