Киевская Русь и русские княжества XII -XIII вв.
Шрифт:
Особенно важно указание на племя Лудаана, в котором следует видеть летописных уличей-улучан, простершихся «оли и до моря». Юго-западная граница уличей доходила до Дуная:
«А Уличи и Тиверьци седяху по Дънестру и приседяху к Дунаеви. И бе мъножьство их. Седяху бо преже по Бъгу и по Дънепру оли до моря и суть гради их и до сего дьне…» [484] .
С этими приморскими русами надлежит связывать еще одно интереснейшее летописное свидетельство, заимствованное историками XVI в. из какого-то греческого источника.
484
Шахматов А. А. «Повесть временных лет», с. 12.
«О князи Рустем Осколде. Роди же, нарицаемии Руси (иже и Кумани), живяху в
Короткая заметка требует некоторых пояснений. Дата ясна — это время киевского князя Осколда, вторая половина IX в. Ясно и то, что русы живут где-то в западной половине Черноморского, «евксинопонтского» побережья, т. е. именно там, где русский летописец размещает уличей, соседящих с Дунаем. Не ясно смешение русов с половцами (куманами), но это — явная глосса, возникшая не ранее XII в. Остается одно темное место: наименование РОДИ, примененное к русам. Русы, живущие на берегу Черного моря и отсюда угрожающие Царьграду, — это те же самые русы на берегу Черного (Русского моря), о которых писал Масуди. Это — те уличи, которые переселились сюда с берегов Днепра, где они вели длительную войну с Киевом. Последний оплот уличей на Днепре — город Пересечен пал после трехлетней осады в 940 г. Этим завершилась полувековая борьба Киева с уличами, принадлежавшими к славянам-русам, но не желавшими входить в состав государства Руси и предпочитавшими уход к Черному морю и Дунаю. Северный участок земли уличей находился где-то севернее реки Роси, в устье которой стоял город Родень. Город Родень (возможно, ритуальный центр бога Рода) должен был входить в число владений русов-уличей. Вполне возможно, что у этого племени (или какой-то части его) было имя по городу Родню, по богу Роду — («РОДИ, называемые русы»), и это старое, приднепровское имя они перенесли после переселения к берегам Евксинопонта и Дуная, где появился еще один город Пересечен. Наименование племен или союзов племен по наиболее чтимым божествам нам известно: так, например, обширный союз славянских кривичей носил имя божества древнего литовского населения этих мест, смешавшегося со славянами, — Криве-Кривейто.
485
Никоновская летопись. — ПСРЛ. СПб., IX, с. 13.
К северо-западному углу Черного моря, к устью Дуная, сходятся сведения всех источников о причерноморских русах: множество уличей, сидящих у моря и у Дуная (Нестор); русы-«лудаана», живущие на берегу Черного моря и торгующие с морским портом Болгарии (Масуди); русы-роди, живущие в Евксинопонте и отсюда угрожающие Византии в 870 г. (греческий источник, пересказанный составителями Никоновской летописи). Если принять на веру все сведения восточных географов об «острове русов», то только здесь, в северо-западном углу Черного моря мы и сможем отыскать его. Условия поиска «острова русов» таковы:
1. Остров русов окружен озером или морем.
2. Размеры острова: 3x3 дня пути или 105x105 км.
3. Остров сырой и болотистый, заросший деревьями.
4. От острова должен быть путь на кораблях в Болгарию и Хазарию.
5. На острове возможно проживание 100 000 человек.
6. Остров соседит с землей славян.
7. У русов (но не обязательно островных) много городов.
Всем этим условиям без исключения удовлетворяет то пространство между низовьями Дуная и Черным морем, где в 967 г. обосновался киевский князь Святослав, «взя город 80 по Дунаеви и седе княжа ту в Переяславци, емля дань на Грьцех».
Речь идет не только об островах, образованных дельтой Дуная, но о несколько более пространной и очень четко очерченной территории северной Добруджи (термин XIV в.), ограниченной с запада коленом Дуная, текущим здесь в северном направлении, с севера — гирлами Дуная, с востока — Черным морем, а с юга — Чернаводскими озерами и древним Траяновым валом. Сопоставим эту область с указанными выше условиями поиска.
1. Вполне можно понять путаницу у восточных авторов относительно «моря» и «озера». На востоке эта область действительно омывается Черным морем. Но во всех других направлениях существует множество озер, рукавов и стариц Дуная, опресненных лиманов, образующих почти сплошное водное пространство. Гирла Дуная образуют огромное количество неустойчивых озер и протоков. Даже с южной стороны (по линии Чернаводы — Констанца) от Дуная на восток отделяется цепь Чернаводских озер, частично продолженная как ров Траянова вала.
2. Размеры озерно-морского «острова»: с юга на север от Констанцы до Тульчи — точно 105 км, т. е. ровно 3 дня пути. В широтном направлении размеры колеблятся от 110 км (Георгиевское устье — Мачин) до 75 км (от Дуная
3. Болотистость почти всех окраин не подлежит сомнению. Гирла Дуная — сплошные плавни, озера, болота, Восточный морской берег перерезан болотистыми лиманами. Западный край (колено Дуная) представляет собой широкую (до 25 км) полосу заросших лесами пойменных озер и болот, носящих на всем протяжении характерное название «Балта» или «Блата» — «болота»: территория острова содержала 6000 кв. км сухой земли и 4000 кв. км заболоченной.
4. «Остров» представлял значительные удобства для морского плавания, так как располагал такой первоклассной гаванью, как Констанца, упомянутая Константином Багрянородным при описании плавания русов.
5. Общее пространство нижнедунайского «острова» (около 10 000 квадратных километров) давало полную возможность прожить здесь большому количеству людей.
6. «Остров» находился в непосредственном соседстве как с восточными, так и южными славянами, являясь связующим звеном между ними, и, вероятно, был заселен смешанным населением.
7. Указание на обилие городов в тексте Ибн-Русте не связано прямо с русами-островитянами и может быть понято двояко: много городов на данном острове или много городов у русов вообще. Несколько удивляет большое количество городов, взятых Святославом на Дунае в 867 г., — 80 городов. Возможно, что в обоих случаях речь идет об использовании русами или болгарами древних античных или византийских городов как живущих полнокровной жизнью, так и полуразрушенных, остатки которых находились в изобилии в округе этого острова. В четырехугольнике «острова» были такие греческие города, как Томы (место ссылки Овидия), Истрия; римские — Диногетия, Новиодунум, Трезмис, Капидава, Ульметум и др. К этому следует добавить такие более поздние города, как Килия, Дичина, Преславец и др. Если замечание об обилии городов у русов относилось не к русам вообще, а только лишь к «островным», то оно было бы тоже вполне оправданно. Дунайско-Черноморский «остров» с географической стороны не вызывает никаких сомнений, так как он удовлетворяет всем содержащимся в источниках условиям.
Необходимо проверить историческую оправданность вычленения этого «острова» из общерусских земель, известных нам по летописи. Следует сделать две предварительные оговорки: во-первых, «остров» лежал на пути движения многих народов; это был как бы проходной двор, соединявший южнорусские степи с богатыми балкано-дунайскими землями. Еще Страбон писал, что «вследствие множества переселенцев, переправляющихся отсюда [из Крыма] за Тиру и Истр [Днестр и Дунай] и заселявших ту страну, значительная часть ее также получила название Малой Скифии».
После Страбона десятки народов прошли широким проемом между Карпатами и Черным морем с востока на запад: сарматы, готы, гунны, авары, славяне, болгары, венгры. Прокопий в VI в. писал, что в старинном укреплении Ульмитоне (внутри нашего «острова») «славяне долгое время устраивали свои засады и очень долго жили в этих местах» [486] .
Вторая оговорка состоит в том, что во время притока новых пришельцев старые поселенцы могли известное время отсиживаться на просторном «острове», являвшемся «крепостью против тех, кто посягает на них». Достаточно одного взгляда на карту, чтобы убедиться в исключительном стратегическом оборонительном преимуществе «острова»: с востока его защищало море, плохо используемое кочевыми народами; с запада и севера — непроходимые болотистые протоки Дуная. Кочевники могли двигаться только между левым берегом Дуная и горами, обходя «остров» с севера. Единственной уязвимой стороной была южная, открытая степям. Но там в дополнение к цепи Чернаводских озер были созданы в разное время три цепи укреплений. Одна из них — могучий вал шириною в 12–15 м, увенчанный каменной стеной. Укрепления отсекают «остров» от равнины на протяжении 60 км от моря (у Констанцы) — древних Том, до самого Дуная, превращая его действительно в гигантскую крепость. Внутри этого превосходно укрепленного района было около 6000 кв. км плодородного пространства, пригодного и для земледелия и для выпаса скота. Кроме того, рыбные богатства низовьев Дуная были одними из лучших в Европе. Мы не можем проверить достоверность цифры в 100 000 русов, сообщаемой Ибн-Русте, но следует определенно сказать, что для Таманского полуострова (Тмутаракани) она была бы непомерно велика и не соответствовала бы его ресурсам, а применительно к дунайскому «острову», который в 12 раз превосходит по площади Таманский, она не вызовет никакого удивления.
486
Страбон. География. Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. — ВДИ, 1947, № 4, с. 205; Прокопий. «О постройках…» — ВДИ, 1941, № 1, с. 245.