Киллер - это навсегда
Шрифт:
— Нам же премию на весь отдел выпишут, ты только пожалуйста выиграй. Надоело видеть довольные лица из НТО, они из года в год получают, мы что хуже? — негодовали сотрудники.
Понятно, что обидно, да и премия совсем не маленькая по их зарплате, целая сотня. После знакомства все вместе пили чай, я рассказывала о своей книге, приеме в посольстве и неожиданном подарке миллиардера. На меня неверяще смотрели, думали что я фантазерка, но полковник Марчин подтвердил мои слова, ему обо всём известно, я же представляю ОБХСС, так что всё должно быть кристально чисто.
— Можно я в
Все задумались, я вроде как у них числюсь на практике, правда доверять документы уголовных дел чужому человеку запрещено, дилемма.
— А это было бы интересно. Давайте предоставим ей главного фигуранта по делу Енисея. Он молчит, на контакт не идет, так что мы ничего не
теряем, — предложил майор Смолокуров.
— Согласен. Оля, я разрешаю тебе провести допрос некоего гражданина Кудрявцева, бывшего заместителя директора ресторана Енисей. Он там наладил выпуск левых тортов и пирожных, вообщем масса нарушений, — разрешил Марчин.
Что-то знакомое. Точно, это же дело из сериала "Следствие ведут знатоки". Лавровы по реальным делам писали сценарии для этого фильма, там он вроде назывался "Повинную голову".
— Здорово! Я согласна, только давайте сделаем всё немного по другому, есть идея, — предложила следователям.
То что я придумала вызвало вначале шок, но потом поспорив они согласились, и действие началось.
Я сидела одна в кабинете, на столе две стопки дел, передо мной куча бумаг, на которых я что-то быстро пишу. В кабинет конвойный заводит Кудрявцева, отдает мне честь, рапортует. Я махнув рукой его отпускаю, продолжая что-то сосредоточенно писать. Подследственный ничего не понимает, за столом сидит молодая девушка с пистолетом под мышкой, не обращая на него внимания быстро пишет.
Наконец я поднимаю взгляд, пристально смотрю на бывшего зам директора.
— Гражданин Кудрявцев? Проходите. Я старший дознаватель по особо важным делам из главного управления ОБХСС. Меня попросили закончить ваше дело, с которым я вчера ознакомилась. Через пару минут займемся вами, ждите, — снова начала писать.
В это время полковник Марчин приоткрыв дверь просит разрешения войти. Я махнув рукой разрешаю. Он подходит и ждет когда я закончу свою писанину.
— Что у вас Николай Николаевич? — спрашиваю стоящего по стойке смирно полковника.
— Здесь всё что вы просили, — ложит на стол внушительную стопку бумаг.
— По делу хищения алмазов прошу более конкретно, а не как до этого. Справку о недостаче с золотого прииска заверьте в минфине.
— Слушаюсь Ольга Викторовна. Разрешите идти? — тянется полковник.
— Свободны, — снова машу рукой.
Уже у самой двери окликаю Марчина.
— Николай Николаевич, попрошу к завтрашнем утру всё подготовить, у меня доклад в министерстве.
— Слушаюсь, — он отдает честь и выходит из кабинета.
Выйдя в коридор полковник согнулся от приступа смеха, справился с собой и держась рукой за стенку отправился к остальным. Там он уже не сдержался, хохотал до слез. Подчиненные смотрели на него с опаской, не повредился ли рассудком, пришлось всё подробно рассказывать. Поверили все, кроме майора, который налил чай в стакан, поставил на блюдце и пошел чтобы убедится в словах Марчина. Вернулся Смолокуров через несколько минут, рухнул в кресло трясясь от смеха.
— Я,я …, лично прослежу за под….,подследственным, у меня же при…, приказ важняка из главка, — еле проговорил он, взрываясь новым приступом хохота.
Я ещё минут пять с умным видом разглядываю принесенные бумажки, что-то пишу у себя. Наконец откладываю документы, потягиваюсь.
— Теперь давайте займемся вашим делом, для меня, как я уже говорила ранее, всё ясно. Теперь проясним несколько вопросов, подходите, садитесь.
Расхититель подходит к столу, но вот стула нет, всё убрано.
— Здесь сесть некуда, — произносит он.
— Так вы уже сидите, неправда ли? — удивляюсь я, — Давайте уточним некоторые вопросы. Вы занимались незаконным приобретением золотовалютных ценностей, у так называемого ювелира. Вы это признали, да и при обыске они были изъяты. Вот список обнаруженных ценностей, сумма довольно внушительная. На лицо статья 88. Учитывая что действия по незаконной скупке золота и драгоценных камней вы производили систематически, причем в особо крупном размере, вам кстати известна общая сумма изъятых у вас незаконно приобретенных ценностей? К тому же, со следствием сотрудничать вы отказались, раскаяния я не наблюдаю. Из всего вышеперечисленного делаю вывод: перевоспитание в колонии не для вас, поэтому пишу заключение на высшую меру пресечения. Завтра дело в прокуратуре, через пару в суде, через месяц приведение приговора. Вот здесь распишитесь об окончании следствия и озвученного для вас решения по делу, для вышаков это обязательная процедура, — протянула ему бумагу, на которой внизу выделялось фраза — Исключительная мера пресечения.
В дверь постучались, попросив разрешения вошел майор Смолокуров.
— Ваш чай Ольга Викторовна, — поставил передо мной стакан на блюдце.
— Благодарю вас. Проследите пожалуйста чтобы гражданина Кудрявцева перевели в одиночку, смертникам как вы знаете, в общей камере запрещено, — попросила его.
— Значит все-таки туда. Не беспокойтесь, проконтролирую лично. Разрешите идти?
Я махнула рукой, майор вышел. Взглянув на подсудимого поразилась произошедшей с ним перемене. Вместо наглого и уверенного в своей безнаказанности ворюги, стояло нечто трясущееся.
— Может дать ему последний шанс на честную жизнь, или всё же не стоит? — задумавшись проговорила я.
— Дайте. Умоляю, — плакал зам директора стоя на коленях перед столом.
— Хорошо. Последний шанс. Вот десять листов, утром на них должно быть всё четко написано: кто, где, когда и сколько. С точными цифрами и датами. Признание проверю завтра утром, от его содержимого зависит ваше будущее. Если вас снова доставят ко мне, значит я не впечатлилась вашими откровениями, пойдете до суда в одиночку, а там сами понимаете. Берите бумагу, идите, — я нажала кнопку.