Киллер на диете
Шрифт:
– Просыпайся! Они всетаки приехали! Слышишь?
Изнутри послышалось какоето ворчание. И старушка требовательно прибавила:
– Вставай!
И, не дожидаясь, пока из норы появится нечто, вызванное ею к жизни, бабка побежала прочь. На этот раз она двигалась еще быстрее, почти совсем бегом. Косынка слетела с ее головы, но она даже не остановилась, чтобы подобрать ее. Так и бежала по тропинке, а длинные седые волосы развевались у нее за спиной.
И, лишь добежав до своего дома и влетев внутрь, она задвинула за собой мощную щеколду на двери и остановилась, тяжело дыша. Некоторое время ей казалось,
А затем она неистово перекрестилась на пустой угол, в котором когдато прежде стояли иконы, а нынче висел календарь, и прошептала:
– Господи, прости и помилуй меня, грешную! Что творю, что делаю! Сама даже не знаю, что дальше будет!
Осмотрев окрестности шахты и не обнаружив там ничего интересного, подруги с тревогой отметили, что солнце уже склоняется к горизонту. Осенний день короток. Только что было светло и солнечно, а затем в один момент вдруг стало сумрачно и очень неуютно.
Так что девушки, не сговариваясь, повернули назад. Словно магнитом их тянуло в ту сторону, где осталась их машина. Они уже поняли, что без специальной поисковой группы Милу им в развалинах старой каменоломни не найти. Тут требовалась служебно-разыскная собака, опытный проводник и куча добровольцев, а усилий их обеих было слишком мало.
Подруги изо всех сил спешили к своей машине. Теперь им мерещилось, что изза каждого камня им грозит опасность. Они шагали очень быстро. И все равно им почудился вдали волчий вой, а затем, немного погодя, и чьето тяжелое дыхание за спиной.
– Ну и что теперь? – пробормотала Инна, когда они наконец добежали до оставленного ими «фордика», запрыгнули внутрь и Мариша включила зажигание и обогрев салона. – Что будем делать дальше? Куда поедем?
Некоторое время Мариша молчала, раздумывая. А затем она тряхнула головой и сказала:
– Куда угодно, но только подальше отсюда!
С этим решением Инна была согласна целиком и полностью. За последние полчаса, блуждая среди разбросанных камней, она натерпелась такого страху, какой ей давно не приходилось переживать. Чтото мрачное и угрожающее вставало в сумерках из этих развалин. И Инне очень хотелось оказаться подальше отсюда.
Снабженные заранее указаниями лесника Паши, подруги без особого труда добрались до поселка Жихарево. Постучались в первый же деревенский дом, окна которого были освещены. И встретили радушный прием пожилой супружеской четы. За скромную прибавку к своим пенсиям в размере тысячи рублей они согласились оставить подруг у себя на ночлег.
У пенсионеров было большое хозяйство. Имелись свои козы, курочки и хрюшки. Так что к ужину они подали своим квартиранткам яичницу со свиными шкварками и целую кастрюлю домашней картошки с солеными огурцами, вкусно пахнущими чесночком, хреном и укропчиком. А также целую миску домашней квашеной капусты, при одном виде которой сразу же текли слюнки.
Такая эта капуста была белая, такая пышная! Просто крем, а не капуста!
Мариша так и сказала старикам, в ответ на что они польщено заулыбались. А хозяйка объяснила:
– У нас в каждом доме такую капусточку солят. Уж не знаю, в чем тут дело, в земле ли, в воде местной или в сорте самой капусты. Однако все мы сеем одни семена уже почти сотню лет. И капуста у нас всегда получается – просто загляденье!
– К нам и из города приезжали, – вступил в беседу дед. – Феномен, говорят! А на мой взгляд, если с душой к любому дело подходить, то оно и спориться будет.
Старики еще чтото говорили, расхваливая свое хозяйство перед подвернувшимися слушательницами. Инна действительно слушала. А Мариша лишь кивала головой в ответ. Слова стариков о необычной капусте, а еще больше сама капуста, которую Мариша «приговорила» уже целую миску, с постным маслом, репчатым лучком и сахарком – просто пальчики оближешь! – навела девушку на одну мысль.
А ведь Мила тоже сказала своим родным, что едет изучать какуюто уникальную капусту! Неужели она имела в виду вот эту самую капусту, которая сейчас стояла на столе и которую с таким аппетитом трескали за обе щеки подруги? Наверняка, это она самая!
И эта мысль заставила подруг приободриться. Это было пусть и косвенное, но все же новое доказательство того, что Мила отправилась именно в эти края, а не в какиенибудь другие.
Подруги даже извлекли фотокарточки пропавшей Милы, чтобы показать их симпатичным старичкам. Но те откровенно признались, что, занятые своими козами и хозяйством, давно уже не приглядываются к окружающим.
– Но вы походите по соседям, поспрашивайте. Возможно, ктото и видел вашу подругу у нас в поселке.
Однако у девушек на день были другие планы. Каменоломню они уже навестили. А теперь им не терпелось побывать на развалинах бывшей помещичьей усадьбы. Ведь, по словам Костика, институтского приятеля Милы, именно эту усадьбу и собиралась возродить к жизни Мила. Естественно было предположить, что именно там и следует искать ее следы.
Оставалось только понять, почему она решила предпринять это в начале учебного года, в период осенней распутицы? А также где она планировала взять деньги на реконструкцию усадьбы? И еще: как она собиралась потом доказывать свои права на возвращенную к жизни усадьбу?
Потому что по тем отдельным фразам, которые роняли окружающие в адрес Милы, совершить такой подвиг из чистого альтруизма было совсем не в духе пропавшей красавицы. Мила любила, чтобы у нее прибывало, а никак не убывало. И, видимо, реконструкция усадьбы и каменоломни казалась ей достаточно выгодным занятием, чтобы ради него даже бросить учебу, прогулять лекции и попасть под угрозу исключения из такого престижного учебного заведения.
На следующий день с утречка пораньше подруги прошлись по соседним домам, постояли на автобусной остановке, расспрашивали людей о Миле. Но очень быстро они поняли всю бесперспективность данной задачи. Жихарево было очень большим поселком. Тут имелись не только деревянные одноэтажные домишки, но и типовые многоэтажки, составленные из бетонных блоков. И, конечно, народу в поселке жила целая пропасть.
Увидеть, а главное, запомнить Милу местные жители могли только в том случае, если бы девушка совершила нечто невообразимо шокирующее. Например, учинила бы драку возле здания поселковой администрации. Или танцевала бы нагишом на рыночной площади. А коли ничего такого Мила не вытворяла, то ее пребывание в Жихареве, буде такое и случилось, прошло для всех незамеченным.