Киллеров просят не беспокоиться
Шрифт:
– - Из команды пропала стюардесса Раиса Воробьева. Жительница Мытищ...
Но ведь Козловский имел в Мытищах регистрацию, то бишь -- прописку. И у него там квартира, а в этой квартире жена и дочь.
Нестеров вскочил как ужаленный. Нет, спать все-таки очень хотелось. Кости ломило, ощущалась тяжесть в голове. Предзимье прямо-таки всех "достало". Слякоть, темень, сонливость. Да и ветер вон какой поднялся. Кроны деревьев за окном раскачивало чуть не до земли, кромешная тьма накрыла Москву.
Неудобно было будить водителя. Он ведь тоже
С самого утра, едва позавтракав, Николай Константинович стал названивать Снегову. Но ни на работе, ни дома никто не отвечал. Тогда он быстро собрался, выглянул в окно и, убедившись, что под проливным дождем уже чернеет внизу его "Волга", дал жене рабочий номер Снегова, попросил ее дозваниваться, а сам сразу же поехал к нему на службу.
Только Снегов вошел в свой кабинет, как Нестеров ворвался вслед за ним, и тут же зазвонил прямой городской аппарат. Снегов обреченно вздохнул, посмотрел на Нестерова и поднял трубку.
– - Слушаю, козлик, слушаю, зайка, -- но тут его сонные глаза округлились, и он покраснел, -- извините, Анна Михайловна, спасибо, он уже здесь и, кажется, сейчас заключит меня в объятия.
Нестеров, еле сдерживая свое волнение, объяснил Снегову причину своего столь раннего вторжения.
– - Раз уж мы с тобой в связке, извини, но работа -- главное. Давай вызывай своих ребят, кто в Мытищи ездил.
Через пятнадцать минут в кабинете старшего следователя транспортной прокуратуры Снегова собралась вся его команда. Нестеров громко позавидовал другу.
Ребята отправились вчера к гражданке Воробьевой Раисе Федоровне, проживающей в Мытищах, чтобы лично вручить повестку к следователю, а также разузнать причину неявки на работу. Дома оказалась только мать. Ее полное имя -- Нина Ивановна Козловская.
Нестеров так и взвился: вот это совпадение!
– - С этого места в деталях, пожалуйста, -- попросил он.
Белобрысый паренек, немного стесняясь генерала ФСБ, стал медленно, старательно подбирая слова, излагать беседу с Козловской на лестничной клетке, потому как в квартиру она их не впустила.
Оказалось, что дочь она не видела уже месяца два. Сказала, что обратно в дом ее не впустит и что уже вставила новые замки во все двери и даже в туалете. Оперативники спросили, не беспокоит ли ее исчезновение дочери, и при каких обстоятельствах она пропала. Женщина вульгарно обозвала дочь и сказала, что никаких обстоятельств, кроме нового хахаля, у ее дочери не было. А также выразила надежду на то, что Бог покарает Раису за неуважение к матери.
– - В общем, -- заключил докладчик, -- за такие поездки надо раньше на пенсию отпускать.
– - Ну, так и быть, я тебя на два дня раньше спишу на пенсию, подожди только лет тридцать, -- пошутил Снегов.
– - Удалось установить, кто новый знакомый Воробьевой, и, кстати, почему у нее не фамилия родителей, раз она не замужем?
– - спросил Нестеров.
– - Ну, про фамилию-то просто. Был у нее муж, Воробьев...
– - Да, хорошо, понятно, -- перебил Нестеров, -- кто такой, не проверяли?
– - Не успели, товарищ генерал. А вот про нового... ну, как это...
– - Сожителя, -- подсказал Снегов.
– - ...да, сожитель этот какой-то аспирант-химик.
– - Мамаша Козловская сказала, -- добавил паренек, -- что она ушла к нему жить, а живет он в Москве, в центре. Зовут его Толиком. То есть Анатолием.
Наступила пауза. Нестеров понимал, что он поймал удачу за хвост: и аспирант-химик, и дочь Козловского -- все это очень точно ложилось в колоду.
– - Ваня, организуй ребят установить место учебы этого Толи, местожительство и местопребывание гражданки Воробьевой. Детей у нее нет?
– - Нет.
– - Значит, поспрашивайте у экипажа, может, кто-то даст приметы сожителя. У матери приметы этого "жениха" не спрашивали?
– - Она его никогда не видела, только по телефону.
– - Короче, все химические вузы обойдите, а Толика этого нам с товарищем Снеговым достаньте. Только не светитесь, -- приказал Нестеров.
– - Ребята, постойте, постойте! А ну-ка, набери мне домашний номер этой Воробьевой, -Снегов встал и подошел к телефонам.
Как и предполагал Снегов, на том конце провода в квартире Козловской стоял определитель номера.
– - Ну, кто еще раз поедет в Мытищи -- снимать показания определителя?
Ребята виновато опустили головы, а один предположил, что негативно настроенная мамаша может и по телефону дать номер Толика, если он у нее есть.
В этот момент раздался телефонный звонок, и женский голос спросил поднявшего трубку Снегова:
– - Вы только что набирали мой номер, что вы хотели?
Снегов прикрыл трубку ладонью и шепнул:
– - А разговаривает, как богиня спокойствия и счастья.
Потом отнял ладонь и представился Козловской по полной форме. Ему ничего не оставалось делать, как попросить телефон Раиного парня, этого Толика. У такой сварливой мамаши не могло не быть телефона дочкиных ухажеров. Через минуту Снегов быстро записывал номер в блокнот.
Дело было в кармане. Общими усилиями в тот же день удалось установить адрес Толика -- аспиранта химико-биологического института Анатолия Петровича Ганичева. Гордость института и мамы с папой был участником и победителем многих международных химических конкурсов, в прошлом призером международных и союзных школьных олимпиад и членом российской сборной по химии в школьные годы. Словом, химический гений обещал Нестерову беспокойную жизнь.
7
За химиком Толей установили наблюдение. Дом его находился в старом московском дворе за громадами Тверской улицы. Всего-то и было в этом доме два этажа, но второй выходил во двор огромным театральным балконом, от края до края. Нестеров, был поражен величиной этого балкона, ибо он сразу выдавал бывшую принадлежность дома какой-то одной богатой московской семье. Выходит, что и теперь обитатели второго этажа живут по-барски.