Шрифт:
Зачин. Большое дело ждёт героя
Призрачный свет, что вёл корабль мой
Сквозь бури невзгод, сквозь рифы потерь,
Пусть светит он безумцам, жаждущим
Свободой дышать и верить в любовь.
Catharsis
«Призрачный свет»
— Совесть не позволит мне обречь на верную погибель ещё одного рыцаря Священного Синода. Рано тебе, мальчик мой, выходить против такой жуткой силы, — усталый старческий голос затих.
Треск горящих поленьев наполнял комнату настоятеля Кладбищенской часовни. Напротив покрытого копотью камина, в кресле
— Святой отец, пусть не смущает вас мой юный возраст. У меня был прекрасный наставник, он подготовил меня к любым опасностям, — стоявший позади кресла белокурый юноша крепче сжал рукоять висевшего на поясе меча. Затянувшийся разговор молодого человека выводил из себя даже сильнее проявленного настоятелем недоверия. — Разве не я только что рассказал вам, как одолел сотню неупокоенных на Безымянном? Разве не от меня вы слышали о чёрных рыцарях и вампирах, павших от моей руки?
Юноша слегка выдернул из ножен клинок и со щелчком вогнал обратно.
— От тебя, — спокойно произнёс священник, поднимаясь с кресла, — только от тебя и больше ни от кого, к сожалению.
— Вы мне не верите? — почти выкрикнул юноша, в голубых глазах вспыхнул опасный огонь.
— Не нужно так горячиться, мой мальчик, — примирительно выставил руки старик. — Никто не знает дороги на Безымянный, никто не приезжал оттуда уже много лет, и некому поведать о твоих деяниях. Напрасно ты думаешь, что я хочу уличить тебя во лжи, я лишь стараюсь уберечь от гибели. А себя от вины… Ведь не ты первый хочешь взяться за это дело. Были и прежде храбрецы — рыцари Священного Синода, сильные и опытные мужи. Каждый из них сражался пудовым молотом, держа его в одной руке. Это были истинные паладины, наделённые силой, что подчинялась их чистым сердцам. Когда кто-то из них являлся ко мне, я думал: «Да! Вот ему-то по плечу одолеть то зло, что не даёт нам покоя!» И каждый раз я ошибался. Все они сгинули. Теперь же передо мной стоишь ты, совсем юный мальчик с одноручным мечом. От тебя не веет той силой и уверенностью, что покорила меня в паладинах. Ты самоуверен и несдержан, — усмехнулся старик. — Прошу, не обижайся на меня за эти слова. Каждый день я молюсь и оплакиваю души павших воинов. Не желаю быть посредником ещё и в смерти ребёнка.
— Ребёнка? — лицо молодого человека дрогнуло, хотя могло показаться, что это лишь тени пламени из камина. — О каком опыте вы говорите, святой отец? Тот, кого вы только что назвали ребёнком, годами жил нос к носу со своими врагами. Я каждый день сражался со слугами тёмных сил, и даже сам владыка Безымянного — старый некромант боялся принять вызов на поединок. Не сочтите за дерзость, но мой опыт ничем не уступает тому, через что прошли доблестные рыцари Синода. Что до моего меча… Может быть, он и не разбивает плоть восставших мертвецов на части, подобно освящённым молотам, но силы его достаточно, чтобы разрубить вдоль любое исчадие бездны.
Старик устало вздохнул и по-отечески взглянул на парня.
— Ярость туманит твой взор и разум. Расскажи, что у тебя на сердце.
Рыцарь ответил не задумываясь:
— Для меня другой жизни нет. Я солдат,
Старик отвернулся и поковылял назад к креслу у камина.
— Не хочешь говорить, настаивать не буду. Вижу, не готов ты ещё расстаться с тем, что питает твою злость. Возможно, и вправду, нет для тебя другого пути…
— Просто расскажите, где искать Шепчущего во тьме.
— Не так быстро. Ты о многом поведал, но я хочу подлинно убедиться в твоих способностях. Кто знает, может быть, ты не настолько хорош, каким себя выдаёшь. Сказать по чести, я не думаю, что ты меня обманывал. Ты хочешь уничтожить Шепчущего во тьме и не просишь за это никакой награды. Сама возможность битвы со Злом и есть для тебя лучшая награда, ведь так?
— Истинно так. Я готов пройти любое испытание.
Священник недоверчиво покачал головой и заговорил размеренно:
— Почти год минул с тех пор, как окончилось правление Демениона. Охотники за нежитью и демонами осмелели и заполонили Теану, — старик невесело улыбнулся. — Тьма забилась в самые укромные уголки, и лишь по-настоящему могущественные её слуги ещё занимают свои твердыни. Мёртвые пробуждаются то тут, то там, а жаждущие крови демоны по-прежнему выходят из порталов. Никто не знает, почему так происходит, ведь не осталось тех, кто мог бы их призвать. Всё это ты знаешь и без меня, — священник положил руку на высокий подлокотник. — Подойди поближе.
Походные сапоги молодого человека отзывались гулким стуком при каждом шаге. Встав рядом со святым отцом, воин пристально воззрился на него сверху вниз.
— На погосте, рядом с этой церковью, тоже иногда происходят пробуждения неупокоенных. Раньше я сам возвращал их в могилы, но после того как один из костяков повредил мне ногу, я больше не покидал стен часовни. Ещё полгода назад Собор Вероны обещал прислать мне на замену молодого пастора, но до сих пор этого не случилось.
— Я с радостью помогу, — склонил белокурую голову рыцарь.
— Это будет очень кстати, — кивнул старик. — По словам монахов, уже несколько месяцев на нашем погосте бродят мертвецы. Говорят, они безобидны и не нападают на людей. Но факты утверждают обратное: за последнее время рядом с часовней пропало два человека. Девушка сгинула почти два месяца назад, а четырёхгодовалый мальчик — на прошлой неделе. Я хочу, чтобы ты осмотрел погост и уничтожил всех неупокоенных. Может быть, тебе удастся что-то разузнать о пропавших детях. Сюда приплывают многие добрые люди, я не хотел бы, чтобы пострадал кто-то ещё.
— Готов приступить немедленно.
— Тогда иди. И помни, я чувствую их присутствие и сразу же узнаю, что ты справился с заданием. Так что не думай лукавить.
Молодой человек чуть ли не бегом вылетел из ворот церкви. В нём кипели злоба и негодование, которым требовался срочный выход. «Как так! — думал рыцарь, сбегая по порожкам. — Священник усомнился в моих умениях! Усомнился в умениях того, кто вёл в одиночку партизанскую войну с нежитью на острове Безымянный! Не верят уничтожившему ни один десяток чёрных рыцарей и вампиров, освободившему несколько сотен тел от служения тёмному колдовств!»