Кинк. Право на удовольствие

Орлова Тальяна

Мы пили очень мало, но я ощущала себя пьяной. Сама не заметила, как перешла на подробный рассказ об интеллигентной семье и предыдущем месте работы, своих замечательных друзьях, Кире и Кирилле. Меня слушали так внимательно, словно интереснее в жизни ничего не узнавали, — и от этого искреннего внимания я впадала в эйфорию. Когда я успела перейти ту границу, после которой оказаться в центре пристального внимания стало приятно, а не напрягающе? Еще недавно я даже на работе лишний раз рот не открывала, а тут лью и лью, ничуть не тушуясь от ласковых взглядов. Где-то в середине этого бредового монолога, не содержащего вообще ничего интересного, я осознала, что подобного момента в моей старой жизни просто не могло произойти: и только потому, что в прежней жизни я мыслила каким-то совершенно иным образом, который никак не мог привести меня в такую же точку.

Внезапно похолодало, закрапал дождь и подул ветер. Мы решили не одеваться в сто свитеров, а переместиться в дом. В смысле, они так решили, а я промолчала, понимая, что таким неспешным образом меня и подводят к более острому продолжению вечера. Артем растопил камин, хотя в гостиной и не было прохладно, а Володя бросил плед на пол – заявил, что это лучше любого пикника, и я не могла с ним не согласиться. У нас оставалось еще немного еды и море спиртного, которое почему-то всех перестало интересовать.

Но, конечно, перед камином на полу разделения существовать перестали. Володя почти сразу придвинулся ко мне, чтобы я могла на него опереться, но через некоторое время и Артем подался ближе. Я знала, что последует дальше — сначала поцелует один, второй обхватит и начнет ласкать. А после этого я сама расплавлюсь, но уже не смогу остановить себя стеснительностью или стыдом, что нас кто-то застанет.

Они будто мысли мои реализовывали: Артем поцеловал, но почти сразу перехватил за талию, прижимая к себе. Однако это не помешало Володе переместить ладони мне на грудь. И Артем довольно быстро отстранился. Посмотрел мне в глаза, но обратился сразу к обоим:

— Раз идиотов здесь нет и все понимают, где мы окажемся через полчаса, предлагаю изменить направление.

— Зачем это? — Володя выдохнул тихо, но возмущение прозвучало отчетливо.

— Чтобы затянуть эти полчаса в несколько раз, конечно. Лиля, а что насчет ванны? Ты под слоем пены, а мы рядом — моем, но в воду не лезем. Только представь, какое это будет мучение для нас обоих.

Я нервно сглотнула, но Володя сглотнул еще судорожнее. Вот только спорить он почему-то не стал. Артем представлял это как их мучение, но я прекрасно понимала, что это будет смущающее мучение и для меня. После такой «ванны» я уже точно ни от чего не откажусь, разморенная до невменяемости. Ни за что бы на такое не согласилась… если бы не думала о том, что секс сразу с двумя мужчинами пугает меня еще сильнее. Не прав ли Артем в том, чтобы вставить еще один этап до основного действа?

Володя встал, одновременно поднимая на ноги и меня. Этим и был решен вопрос. Но раздалась мелодия телефона из его кармана. Он выругался и отступил, пока Артем приобнял меня, поглаживая по плечу, не давая возможности сосредоточиться и передумать. Но через минуту Володя заорал совсем уж неграциозными матами.

— Что случилось? — Артем нахмурился.

— Охрана дала в морду какому-то випу! — заявил раздраженно Володя. — Идиоты, блядь! Понабирал, сука, конченых идиотов, теперь страдаю!

Артема волновало только одно:

— В «Кинке»? Сегодня же нерабочий день. Где можно было найти рожу випа, чтобы в нее дать?

Атмосфера напряженной интимности раскололась. Володя заводился еще сильнее:

— Ты вообще в курсе, что кроме «Кинка», мир существует, нет?! А все почему? Да потому, что я всех нормальных ребят в твой «Кинк» отправил, на остальных точках остались дебилоиды! Мне срочно нужно съездить туда!

— Спокойнее, спокойнее, — Артем шагнул к нему. — Не треснут у тебя яйца, зря ты так за них переживаешь.

Володя глянул на меня — и в этом взгляде я рассмотрела гаснущее вожделение, ему очень не хотелось прямо сейчас заниматься какими угодно делами, кроме меня. Он согласен мыть меня в ванной, полоскать в душе, снова тащить в беседку или усаживать перед камином, но точно не решать какие-то проблемы. Однако он смирился, выдавая напряжение только голосом:

— Такси вызову. Съезжу, выебу там всех, включая випа, и вернусь. Часа полтора, не больше, — он поднял палец. — Но скажу сразу — если вы за это время успеете трахнуться, то я озверею. Тебе, Артем, мало не покажется. А тебе, Лиль, не покажется мало еще сильнее!

Он так забавно нас запугивал, что я начала смеяться. Нет, никто и не сомневается, что у него хватит сил побить нас обоих, но вряд ли он стал бы бить. Артем кивнул, да и я согласилась с требованием, — пусть уж спокойно едет, раз прижало, а не беспокоится, что тут без него все самое горячее произойдет.

Глава 18

Эта страстная влюбленность возникла буквально с первого взгляда, хотя до тех пор я в такую мгновенность эмоций не верила. Я встретила его вскоре после того, как поступила в институт и сняла маленькую квартирку в спальном районе. Просто пересеклись на троллейбусной остановке, улыбнулись друг другу, он явно этой встрече судьбоносного значения не придал.

После я уже специально старалась выходить на остановку в одно и то же время, но подобные маневры к повторному успеху не приводили. И все же мы жили в одном районе, в соседних домах, потому встречи неизбежно происходили, хотя никогда — по моему плану. Однажды мне повезло, мы пересеклись в троллейбусе в позднее время, потому я нашла повод и прицепилась:

— Извини, можно, с тобой пойду? А то темно уже, страшно.

Он хмыкнул:

— А меня, получается, не боишься? Идем, конечно.

Тогда и познакомились. С тех пор я получила моральное право называть его по имени и приветливо махать рукой издали — теперь-то мы не просто чужие люди. Однако на дальнейшее сближение мне силы духа не хватало, потому я радовалась целых два года тому, что могу хотя бы изредка его видеть.

Имя у моего избранника очень необычное — Кристиан. Или Крис, как он просил его называть, и со смехом добавлял, что у его почившей матери было презабавное чувство юмора — назвать так сыночка в российских реалиях. Крис был на вид старше меня примерно на пять лет и чрезвычайно попадал в мой вкус: высокий, худощавый зеленоглазый блондин, носивший очки в тонкой металлической оправе, которые делали из него идеал интеллигентности. В десятый или сотый поход от остановки до дома я поведала, что так поздно добираюсь из института — перед сессией преподаватели просто зверствуют и сдачи типовых с курсовыми принимают только вечерами. Как оказалось, Крис учился там же, но отчислился после второго курса — никак не удавалось совмещать работу и учебу, а положиться ему больше не на кого. У меня родня имелась и поддерживала меня издалека, но я его историей впечатлилась: Крис светился лоском и совсем не производил впечатления полной сироты — до тех пор я считала, что такие люди просто обязаны излучать ауру обездоленности. Крис изучал ауру отстраненности, но это только прибавляло ему шарма.