Кино с клубничкой
Шрифт:
– Арчи, заткнись.
– Какие планы?
– Я планировала проводить тебя и к часу вернуться домой. Мне надо быть у Евдокима. Он, если ты не забыла, пишет мой портрет.
Ах, вон оно что! Ката по наивности думала, что добрая свекровь переживает за неe, а та, оказывается, боится опоздать к Евдокиму.
– Если так, можете меня не провожать, – буркнула Копейкина, – сама прекрасно доберусь.
– Нет уж…
Входная дверь открылась, и вошла Анжела.
– Ох, хорошо, что ты ещe не уехала, а то, думала, не успела попрощаться, – с
– Анжела, честное слово, хоть ты не начинай. Вы все ведeте себя так, словно мы видимся в последний раз. И я хочу сказать: не надейтесь, через неделю я снова буду дома и… – она посмотрела на Розалию, – и сама буду ходить в своей норковой шубе.
Свекровь опустила глаза.
– В норковой шубе? Круто! – Анжела присвистнула. – Только тебе не кажется, что сейчас не совсем подходящее время года для мехов?
Катарина не успела ничего ответить, у ворот засигналило такси.
– Слава богу, соизволили приехать… – Розалия схватила свою сумочку и побежала к двери. – Ката, давай быстрей, поторапливайся. Наташка, бери чемодан и тоже шевели поленьями!
Ката махнула Анжеле и вышла из дома.
По дороге в аэропорт она сто раз пожалела, что позволила Розалии поехать с ней. Старуха не умолкала ни на минуту, от чего Катарина нервничала сильнее, мечтая поскорей избавиться от свекрови.
– Звони нам каждый день. И обязательно позвони, если приземлишься!
– Что значит, «если приземлишься»?
– Ну, я имела в виду… э… Ты смотри там, каждое утро не забывай делать зарядку, – нашлась Розалия. И, обращаясь к водителю, недовольно произнесла: – Молодой человек, нельзя ли побыстрее? Вы тащитесь, как беременный гиппопотам.
– Спокойно, бабуся, всe в норме.
– Я вам не бабуся! А скорость всe-таки прибавьте.
«Ей не терпится от меня отделаться», – подумала, усмехнувшись, Копейкина.
В аэропорту Ката купила бутылку минералки, чтобы смочить горло.
– Зачем? Ведь есть коктейль, – сказала ей при этом свекровь.
– Хочется воды.
Розалия посмотрела на часы и нервно кашлянула. Наталья стояла чуть в стороне и тихо шептала молитву. Наконец Катарина произнесла:
– Всe, пора.
– Коктейль! – Свекровь протянула бутылку.
– Давайте.
Ката открыла пробку и уже хотела сделать первый глоток, как Розалия заметила:
– Превосходный коктейль. С ним ты забудешь обо всeм на свете. И название у него красивое – «Смерть в облаках».
Катарина, не успев проглотить горьковатый напиток, выплюнула его на пол.
– Ката, осторожнее! Что ты делаешь? Посмотри, забрызгала мне платье. У тебя рот дырявый?
– Как, вы сказали, называется коктейль?
– «Смерть в облаках». Правда, романтично звучит?
– Издеваетесь? – Ката протянула бутылку Наталье и зло посмотрела на свекровь.
– Ну что ты обижаешься! – вскричала Розалия. – Скажите, какая суеверная! Не хочешь «Смерть в облаках», не надо, у него есть другое название – «Последний полeт». Нет, тоже не то… Ещe он называется «Привет, ангелы»…
Катарина быстро повернулась и, не говоря ни слова, пошла прочь.
– И чего это с ней? – Розалия взяла из рук Натальи бутылку и сделала пару глотков. – Фу, какая гадость, пить невозможно!
Наталья с удивлением смотрела на пожилую женщину. Та, поняв, что сморозила очередную глупость, попыталась исправить ситуацию.
– Но для тех, кто боится полeтов, самое то, уж поверь мне. А теперь живо иди ловить такси! Мы опаздываем! Твою налево! Да быстрее, коза ты общипанная!
Даже оказавшись в салоне самолета, Ката всe ещe кипела от негодования. Ну Розалия, ну спасибо тебе, успокоила так успокоила, врагу не пожелаешь… Это ж надо – «Смерть в облаках»! Нет, у бабки точно крыша поехала.
Рядом с Копейкиной сидела супружеская пара. Слишком полная женщина лет пятидесяти в цветастом сарафане и болезненного вида мужчина. Дама без умолку тарахтела, тогда как супруг ее спокойно почитывал газету.
Закрыв глаза, Ката приготовилась. Вот сейчас они взлетят, уже скоро, очень скоро…
Стюардесса попросила всех пристегнуть ремни безопасности. Катарина напряглась. Тeтка в сарафане, похоже, тоже боявшаяся полетов, крепко схватила мужа за руку.
– Ой, страх, страх… – бормотала она.
– Рита, успокойся.
– Не могу, не могу… Мы уже летим?
– Да.
– Ой, боюсь!
Копейкина дотронулась до иконки, лежащей в кармане. Самым лучшим в данной ситуации было успокоиться, расслабиться и ни о чeм не думать. Катарине это уже почти удалось, но еe соседка упорно мешала расслаблению. Сначала она стала приставать к мужу с вопросом, почему самолeт так странно гудит, потом ей вдруг показалось, что она ощутила толчок.
– Мы сейчас упадeм!
– Рита, тихо.
– Но почему такой шум? Так и должно быть?
– Да.
– Но почему?
– Так надо. – Супруг на секунду оторвался от газеты и с усмешкой взглянул на жену.
Но баба не унималась. Она схватила проходившую мимо стюардессу за руку.
– У вас проблемы? – мило улыбнулась девушка с кукольным лицом.
– Да, проблемы, и ещe какие.
– В чeм дело?
Муж попытался вмешаться, но Рита его перебила:
– Скажите, почему в салоне такой жуткий шум?
– Шум? – удивилась девушка. – Никакого шума, полeт проходит нормально, не надо волноваться. – И она пошла дальше по салону.
– Вот видишь, я говорил, а ты…
– Помолчи, Костя, они здесь все глухие. И немудрено – сколько часов летают, вот уши-то и заложило, а шум действительно ужасный.
Мужик пожал плечами и уткнулся в газету. Маргарита достала из кармана красный пузырeк и проглотила две таблетки. Катарина поняла: не одна она боится летать, вон что с бабой творится, на ней лица нет. Вернее, лицо присутствовало, но от страха оно было белым, как полотно.