Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.12
Шрифт:
– Ну и дурак. Когда торгуешься, обязательно надо знать, что отдаешь.
– Так что я отдал?
– Причастность к искусству, – ответил кузнечик. – В объеме пятнадцати минут.
– Я к искусству непричастен.
– Послушай, Удалов, я о твоем благе пекусь. Но и себя не забываю. Когда я узнал, что ты человек обездоленный, даже зубная щетка здесь у тебя казенная, я стал голову ломать, как тебя облагодетельствовать, чтобы не разориться. И придумал. У тебя, как у каждого разумного существа, есть ненужные воспоминания. Тяжелый груз твоему и без того натруженному мозгу. Вот их я у тебя и возьму. Лишнего трогать не
– А на что тебе воспоминания, связанные с незатейливой жизнью в небольшом городе Великий Гусляр? – спросил Удалов.
– Для тебя это обыденно, – сказал кузнечик, – а для нас странная экзотика. Ты бы хотел посмотреть фильм из жизни моих соседей, как они по утрам демонстративно круфают, потом уходят в трагические прцэки и рискуют в лофэ улытиться от проговоркифы?
– Не понял, – ответил Удалов. – Но любопытно.
– Вот и нам любопытно. Надеюсь получить за твои ненужные воспоминания некоторую мзду. Я делец честный. И если заплатят больше, чем стоит эта драгоценная бутылочка, сдачу принесу тебе. Да отними ты палец от лба!
Удалов послушно отвел палец и увидел, что прыщик исчез. Средство действовало.
– А как я тебе ненужные воспоминания отдам?
– Сейчас все сделаем.
Кузнечик кинулся в коридор, прискакал обратно, катя перед собой заранее заготовленную тележку с приборами – все предусмотрел, хитрец!
– Сначала посмотрим, какие воспоминания у тебя переместились за ненадобностью в мозжечок. Из них я отберу, что подойдет. Сам понимаешь, дружище, я ведь тоже рискую. А вдруг у тебя воспоминания скучные?
В этот момент дверь приоткрылась, и в щель влетела папка, за ней мандат.
– Держи, клеветник! – послышался голос доброй уборщицы. – Достала я тебе все новое.
– Я не хотел обидеть вашу дочку Тулию! – воскликнул Удалов. – Я к ней тепло отношусь.
– Не верю! – послышался ответ, и дверь захлопнулась.
Удалов печально вздохнул, а потом произнес с беспокойством:
– Только чтобы воспоминания о ней не трогать!
– И не подумаю, – сказал кузнечик. – Они у тебя свежие, замкнутые на слуховой аппарат и глазные нервы. Как их вытащить?
Кузнечик ловко подключил Удалова к приборам, а сам при этом глядел в глазок, направленный на мозжечок Удалова. Больно не было, лишь немного щекотало в затылке. Удалов сидел послушно и размышлял, как бы получше использовать универсальное лекарство у себя дома, чтобы не размениваться на мелочи. Например, надо попытаться избавить жену Ксению от склонности к попрекам. Удалову уже пятый десяток, но его все равно дома считают почти ребенком, требуют отчета, где был, с кем был и так далее, даже стыдно. Но как только Удалов подумал о жене Ксении, вместо грусти по оставленной семье его охватило тревожное и свербящее чувство к красавице Тулии, он даже пожалел, что не попросил у ее матери фотографию. Хоть какая память бы сохранилась. Погоди, а если с помощью этого средства внушить Тулии настоящее чувство к Удалову? Она сказала о любви, а сейчас уже, может, забыла обо всем, смотрит такими же расширенными глазами на какого-нибудь инопланетянина с персональной летающей тарелочкой…
– Все, – сказал кузнечик. – Операция закончена. Большое спасибо.
– Нашел чего-нибудь на продажу? – спросил Удалов.
– Гарантии дать не могу, – ответил кузнечик. – Но надежды не теряю.
– И на том
– Твоя, пользуйся.
И кузнечик принялся сворачивать оборудование, будто опасался, что Удалов спохватится и передумает. Но Удалов этого не заметил. Он нежил в ладонях бутылочку, связывая с ней различные планы на будущее.
Глава 7,
Первый Галактический Съезд Обыкновенных Существ торжественно открылся 21 июля по земному календарю, что, разумеется, не соответствует прочим календарям Вселенной.
В гигантском зале конгрессов разместились в креслах те делегаты, которые привыкли жить в кислородных атмосферах, а таких в Галактике большинство. За прозрачными стенами круглого зала расположились сотни камер, наполненных водой, метаном, пропаном, бутаном, соляными и кислотными растворами, паром, гравием, вакуумом, ватой, туманом, мхом, сероводородом – теми атмосферами, в которых существуют остальные обитатели разумной части Галактики.
В президиуме сидели члены оргкомитета и руководители планеты 14ххХХ-5:>Дорогие гости, – обратился к делегатам двухголовый председатель оргкомитета Г-Г. – Мы собрались сюда с разных концов Галактики для того, чтобы упорядочить судьбу нашей Вселенной. Есть проблемы, которые оказались не по зубам гениям и правительствам. Для того чтобы их решить, мы отобрали на каждой из обитаемых планет самого среднего индивидуума…
Речь председателя Удалову понравилась, но, занятый разглядыванием соседей по залу и тех существ, что томились за стеклянными перегородками, он не заметил, как выступившего Г-Г сменил на трибуне председатель мандатной комиссии. Речь его Удалов захватил где-то в середине:
– …На съезде присутствуют две тысячи шестьсот восемь делегатов с решающим голосом от двух тысяч шестисот двадцати двух планет и планетных систем. Отсутствуют по уважительным причинам четырнадцать, в том числе умерло в пути три, убит в стычках с космическими гнирами – один, распочковались и впали в детство – два, оказался гением и возвращен как самозванец – один, либустировался – один, дезертировал – один, пропало без вести – пять…
Когда мандатная комиссия отчиталась, Удалов подумал, что пора бы устроить перерыв. Он оглянулся, размышляя, не сходить ли ему в буфет, и тут ему показалось, что он видит синхронного кузнечика. Удалов помахал ему рукой, но это оказалось ошибкой, потому что председатель Г-Г заметил этот жест и неправильно его истолковал.
– Слово для приветствия, – сказал он, – просит делегат Земли Корнелий Удалов.
Удалов хотел было возразить, но его возражения утонули в аплодисментах, и пришлось идти через весь зал на трибуну, не представляя, о чем говорить.
Удалов поднялся на трибуну, сделал рукой знак, чтобы прекратить аплодисменты, и решил, что его опыта пребывания на совещаниях достаточно, чтобы не опозорить родную Землю перед столь важным собранием.
– Товарищи, – начал Удалов, – дамы и господа. И те господа, которые не имеют пола. Я прибыл к вам с небольшой планеты Земля, о которой некоторые из вас и не слыхали. Но это не так важно, потому что я тоже не слыхал о некоторых ваших планетах, что никак не уменьшает моего к вам уважения.