Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.6
Шрифт:
– Как? Как пропадают драконы?
– Первым об этом узнает церрион средней руки. Затем я передам информацию в полицию.
– А я?
– Не поняла.
– А я почему не первый? – На глазах пожилого мальчика показались слезы. – Неужели вы не понимаете, что для меня это уникальная возможность сделать карьеру? Меня бы заметили, а это верная дорога в референты. И зачем только я вас встретил, неблагодарная!
Переводчик был искренне возмущен.
– Погодите, не рыдайте, – оборвала его стенания Кора. – У
– В Загон?
– В зоопарк, Загон, драконник – все равно! Поезжайте туда и не спускайте глаз с клеток с оставшимися драконами. Вы отвечаете за то, чтобы к драконам не приблизился никто из посторонних. Если же к ним приблизится сотрудник Загона, записывайте, ставьте время посещения, цель посещения и время, которое проведено им внутри загона.
– А какой сотрудник приблизится? – спросил Мери.
– Это может быть уборщик, драконокормилец или даже десципон. Мне все равно кто!
– Слушаюсь, дама, – обрадовался переводчик. Он стремился к доверию, и такое задание означало возвращение доверия.
– Но ни во что не вмешивайтесь, старайтесь быть незамеченным. Ясно?
– Ясно, госпожа. А вы разве не едете в Загон?
– У меня другие дела.
– Какие?
– Узнаете, когда будет время.
– Только не ездите без меня к церриону средней руки. Кора, Корочка, я вас умоляю!
Он твердил это, как отвергнутый любовник. Кора невольно улыбнулась: ему бы сейчас упасть на колени. Только колени голые, а ковер в номере колючий. Видно, эта же мысль посетила и переводчика, потому что он, покачавшись на носках, бросаться на колени не стал, а поспешил прочь.
Кора же вновь подняла телефонную трубку и набрала уже знакомый ей номер Второго института. Трубку снял сам профессор.
– Доброе утро, профессор, – сказала Кора. – Мне надо с вами серьезно поговорить.
– Ах, это вы, следователь, – в голосе профессора прозвучала легкая усмешка. – Сейчас у меня совещание. Затем я еду в управление добывать кредиты. В два начинается семинар и продлится… впрочем, пожалуй, я смогу выкроить для вас минут шесть завтра, скажем, в пятнадцать двадцать. Вас устраивает?
– Нет, профессор, – мягко ответила Кора. – Ваши шутки меня не развеселили. Я к вам приеду сейчас. И вы будете мне бесконечно благодарны за то, что я согласилась с вами поговорить, вместо того чтобы принять меры.
– Что вы хотите этим сказать? – усмешка покинула голос профессора. Тот насторожился.
– Давайте не будем занимать телефон пустыми разговорами. С преступниками я предпочитаю разговаривать с глазу на глаз.
– Как вы смеете!
– Вы лучше меня знаете, почему я с вами так разговариваю и что вам грозит.
– Мне ничего не грозит, я ни в чем не виноват!
«Так, – подумала Кора, – он начал защищаться, оправдываться, он отдает мне инициативу. Отлично.
– Советую вам, как интеллигентному человеку, рассудить, что для вас сейчас важнее. И никуда не звонить, никого не предупреждать. Со мной еще можно договориться. В Галактическом центре с вами будут говорить иначе. Итак, когда вы выберете для меня шесть минут?
– Приезжайте сейчас, – коротко ответил профессор.
Профессор вышел встретить Кору к воротам института, так что ей не пришлось снова объясняться с охранником. Впрочем, тот уже был подготовлен к встрече необычными утренними событиями.
Профессор был мрачен и, казалось, значительно похудел – словно потерял подушку, прикрывавшую живот. Не было с ним и ассистенток – видно, занялись наукой.
– Оставьте машину здесь, – сказал он и повел Кору к боковой дверце, что привела их к небольшому холлу, откуда лестница вывела их на обвитый плющом балкон, выходивший на пустую кирпичную стену.
На балконе стояло два стула и столик, на котором была большая пепельница, переполненная окурками. Кора поняла, что ее привели в филиал институтской курилки, приспособленной для деликатных разговоров и объяснений.
– Ну вот, всегда так, не убирают за собой, – сказал профессор. Взяв пепельницу, он отнес ее к перилам балкона и высыпал содержимое вниз. Как раз в тот момент поднявшийся ветерок подхватил вонючий пепел и понес над балконом. Кора с отвращением отмахнулась.
– Вы не лучше их, профессор, – заметила она.
– Не лучше кого? – не понял профессор, занятый своими думами.
– Ваших подчиненных, которые не убирают за собой.
– У меня идиосинкразия на полные пепельницы, – ответил профессор, будто не обратил внимания на язвительную реплику Коры. – Говорите, что вас ко мне привело.
– Вы никому не докладывали о моем возвращении сюда?
– Мне некому докладывать. Я отчитываюсь только перед самим собой. – Профессор возмутился чуть больше, чем требовали обстоятельства.
– Надеюсь, что вы говорите правду.
Профессор только пожал плечами.
– Я хотела бы поговорить с вами о проблемах минимизации, – сказала Кора.
– Пожалуйста… – Профессор ответил автоматически, слово «минимизация» его не смутило – было знакомо и привычно. Но тут же он спохватился: – О чем?
– О работах вашего института, – сказала Кора. – Я узнала, что вы ведете опыты по минимизации живых организмов, однако забыли зарегистрировать ваш институт в Галактическом центре. Хотя не хуже меня знаете закон научной этики: все исследования, которые несут в себе потенциальную опасность для человечества, должны быть зарегистрированы и вестись под наблюдением Центра.