Кирилл Обломов и его невероятные миры
Шрифт:
виднеется едва заметный след, хлюпает весло в воду, скрипят повисшие, как грузила на
спиннинге, деревянные блоки с заправленными в них канатами, предназначенные в один
миг поднять парус. Но верно с вечность здесь ещё не бывало ветров и, вероятно, ещё с
вечность ждать его первого порыва.
– Эх, сейчас бы попутного ветра!- вздыхает старик, со стоном погружая весло в воду.
Столько в этой реплики было горечи, что я проникся состраданием к страшному
Перевозчику.
Не
набирает силу и с рёвом проносится над палубой.
– А ведь ветер?! И как крепчает!- оживляется старик.
В один момент заработали лебёдки, приподнялись от натяжения блоки, ползёт
вверх парус. Он принимает на себя напор ветра и, расправившись, несёт лодку как бурный
поток щепку.
– Однако?!- в удивлении оборачивается ко мне Семаргл.- А ведь магия здесь не работает!
– Это что-то другое,- искренне говорю я.
– Наверное … это сострадание?- догадывается Катя.
– Новый вид магии,- понимающе сузил поросячьи глазки Большой Хрюх.
– И она сильнее любого колдовства,- соглашается Эмира.
Тем временем великанский старик, с удовольствием присаживается под парусом и
смотрит вверх, странная улыбка блуждает по тонким губам и похож он бывалого моряка с
обычного торгового судна, решившего отдохнуть после изнурительной работы, но
готового в любой момент подняться на ноги и с усердием продолжать нести свою
нелёгкую вахту.
– Ты молодец,- шепнула мне на ухо Катя.- Он такой старенький, может не выдержать и …
– Он не обладает счастьем умереть, он обречен, жить бесконечно долго,- перебивает её
Семаргл, его глаза вновь пылают и излучают силу и здоровье.
– Но ведь это здорово?- неуверенно произносит девочка.
– Это страшно,- не соглашается бог огня и смерти.
Ветер не слабеет, парус красиво натянут, лодка уверенно плывёт среди нависших
над рекой скал. Странно, я уже не поддерживаю силу ветра, а он не прекращается.
Невероятно, но ветер вносит жизнь в этот мёртвый мир, даже старик вроде как помолодел.
– Теперь для Перевозчика всегда будет дуть попутный ветер, чудесный подарок ты ему
сделал. Вот так, одним дыханием облегчил страдания бессмертному,- Семаргл мягко
улыбается.
– А как его звать?- спрашиваю я.
– У него много имён, но ты сам у него спроси.
– А он ответит?
– Как знать? Попробуй.
Собираюсь духом, стараюсь не заглядывать в бездонные глаза, мне кажется в них
такая пропасть, из которой нет возврата.
– Дедушка,- с хрипом говорю я.
Он встрепенулся, поворачивает голову, в
пламя.
Отвожу взгляд в сторону. Нет сил, смотреть ему в лицо, и думаю, зря обратился к
нему, непереносимо тяжёлое внимание с его стороны. Но старик читает мои мысли,
грустно улыбается:- Я Харон, тёплая душа.
– Самый настоящий?- невольно вырывается у меня.- А, правда, вы Одиссея в этой лодке
переправляли?
– И Одиссея … и многих других героев,- кивает старик.
– Значит это, правда, Одиссей, циклопы, Цирцея?- встревает в разговор Катя.
– В том мире, где он жил, были и циклопы и Сцилла с Харибдой и прекрасная Пенелопа,-
вновь кивает он.
– Здорово!- восклицает девочка.- Как хочется, хоть одним глазком, посмотреть на тот мир!
– Тебя ждут, не менее захватывающие миры … не огорчайся … тёплая душа. Я вижу
течение твоей жизни, но не вижу тебя вновь … на этой лодке,- скрипнул его голос, как
весло в уключине лодки.
– А мою жизнь видишь, Харон?- встрепенулась Эмира.
– Я знаю, что тебя гнетёт, ты не будешь птицей,- вымолвил старик и словно погружается в
транс.
Мне хочется задать ему ещё массу вопросов, но уверен, сейчас он не станет на них
отвечать. Он долго не разговаривал и видно как устал. Поелозив немного, облокачиваюсь
на борт и жду со всеми окончания нашего плавания по Реке Мёртвых.
Скрипнуло дно лодки об отмель, палубу несильно тряхнуло, борта качнулась, ветер
стихает, паруса обвисают. Харон поднимается во весь рост, с усилием скидывает трап на
берег и ждёт, когда мы спустимся.
– Спасибо, дедушка!- звонко кричит Катя.
Вновь появляется ветер, парус расправляется, и лодка тихо соскользнула с отмели.
– До свидания!- запоздало кричу я.
– Мы больше не встретимся на борту,- словно шум волны проносится над рекой голос и
растворяется в прибрежном песке.
Лодка растворилась во мгле, долго ещё смотрим в ту сторону, для всех было
сильным потрясением общение с легендарным Хароном. Но вот мы отворачиваемся от
реки, и нас потрясает другое зрелище. Мы стоим на Краю, прямо из Вселенной,
заполненной мириадами ярких звёзд, течёт Река Мёртвых.
– Невероятно!- выдыхаю я.
– Мало кто из смертных может это видеть, да и боги не все,- Семаргл всё ещё в образе
мальчика, но по телу гуляют серебряные и золотые блики, он близок к этапу
перевоплощения.- Настал момент нашего прощания,- в его голосе звучат грустные нотки, он передаёт мне кувшин с душами Альмигоры и Феофана Смелого.- Вы не