Киска ректору не игрушка!

Финова Ева

– Ясно, значит, ты выбрал пытки в подвале.

– Не-а-а-т! – возопил гоблин как резаный. – Я-я-я расскажу! Просьба, у меня просьба… найти оброненный артефактишко. Одна потеряшка пожалилась нашему корифею. Артисты мы, не воры, чёс-слово! В хоре поём да сценки усякие играем…

– Ты мне зубы-то не заговаривай… – По взгляду хозяина я поняла, что он начал понемногу свирепеть. А это, как минимум, чревато прошлыми глюками, которые меня посетили. Не суть. Поняв, что скоро будет жарко во всех смыслах, но подло сбегать – не мой метод, я решила

принять непосредственное участие в будущей потасовке. Сгруппировалась для прыжка и, как раз когда гоблин что-то там заикаясь, мямлил, прыгнула на стол.

– Мр-мяу! – вскричала я недовольно, пытаясь затормозить. Кое-как зацепилась за край столешницы, а заодно и за кипу бумаг. Неудачно. В общем, я шлёпнулась на пол, больно ушибла правую булку и левую заднюю лапу.

Оу.

Это было эпично, ничего не скажешь.

Но Люпину хватило, чтобы расхохотаться.

– Иди сюда, горе ты моё, – весело позвал он, когда отсмеялся. Его тёплые руки схватили меня за бока и усадили на стол рядом с собой.

А бумаги, между прочим, так и продолжили порхать по комнате.

Но недолго. Взмах руки, слабое свечение пальцев мага, и непослушная стопочка вновь собралась на своём месте, наверняка даже в нужном порядке.

Чернильница и та испугалась воли хозяина, собрала обратно чернила, выплеснутые на ковёр, затем прыгнула на стол, окропив его небольшой чёрненькой капелькой.

И да, мне всё это не почудилось. Более того, посмотрела на неё сощурено, и ведь точно, стоит на краю и трясётся от страха…

Но Люпину было сейчас не до своих письменных принадлежностей, поскольку он выпустил гоблина, и тот, получив свободу, в какое-то мгновение предпринял попытку к бегству. Безуспешную.

Парализующие нити хозяина поместья застигли артиста врасплох в оконном проёме. Но бедняга не сдавался, он обеими руками вцепился в оконные рамы открытой створки и отчаянно тужился, пытаясь вытолкнуть себя на улицу сквозь подчиняющую магию.

– Так-так, – спокойно проронил мой хозяин. Ноготь его указательного пальца выстукивал по столешнице довольно интересный мотив. – И куда это мы собрались?

– Дык я ж это… подмогу позвать хотел, корифея то бишь. Чоб он сам усё и рассказал.

– Не нужно корифея, ты сам вначале расскажи всё, что знаешь, а там я и решу, что делать со всей вашей шайкой…

– Ох, магистр миня убъёт! – гоблин захныкал, роняя на пол крупные слёзы.

– А вот тут поподробнее, – приказал Люпин ещё более строго.

– Дык мы ж это… выступали, сценки ставиля всякия по улочкам столичным. А потом к нам дама заявилась, значитса, расфуфыренная, красивущая! Взгляду не отвесть.

– Как она выглядела?

– Курчавая, белобрысая, молодющая. Красотень, кажытся так говорят про таких, а?

– Ближе к делу, – вознегодовал Люпин. – Что она хотела?

– Дык это ж, услышала она откудава про нашева мастера иллюзий, самово Брыго Штутса.

Слушаю я гоблина, слушаю, и смысл не улавливаю. Совсем и абсолютно. Хозяин, видимо, тоже,

потому как стук по столу ускорился.

– И?

– Вы только этава, гаратийку дайдите, что миня не порешите после услышаннова. Вот с корифеем можите делать усё…

– Обещаю, только не тяни уже кота за хвост!

Я обиженно посмотрела на Люпина. А он взял и понял меня, бросив тихое:

– Извини.

– Ой, да ладна вам, прощения просити… – гоблин с какой-то радости принял слова мага на свой счёт. Он повеселел и перестал мучить оконные рамы. – Лучше дайти в комнатку вернутьси.

Пальцы тихонько звереющего Люпина вновь засияли, и гоблина спустило на пол с подоконника. Там зелёный человечек и уселся на пятую точку, начав раскачиваться из стороны в сторону, пересказывая целую историю.

– Значитса, дело было так. – И снова этот гад начал издалека. – Ваша невестушка попросила своего батька найти себе замену. И тот нехотя всё-таки дал своё дозволиньице.

– Это вы про Эстебану Криди? – ошеломлённо проронил хозяин поместья. – И про её отца, магистра Летата Криди?!

– Ага-ага, они самыя.

И тут хозяин не выдержал. Перебил обманчиво-спокойным тоном:

– Ты всё врёшь.

Разочарование и обида одновременно отразились в глазах зелёного человечка, прежде чем он вновь кинулся к окну. И снова был остановлен на подоконнике.

– Дык за-за-зачем мм-м-не в-врать вам… – заикание гоблина становилось всё сильнее, а напряжение в комнате росло, словно в геометрической прогрессии.

И неизвестно чем бы закончились эти прения, если бы не одно маленькое событие. Явление в комнату нового участника разговора.

Краем зрения я только и успела увидеть, а затем и услышать, как слева от нас с лёгким скрипом петель настежь распахнулась дверь.

На пороге возникла соблазнительная высокая брюнетка в пышном атласном платье цвета молодого вина и белых тончайших перчатках, натянутых до середины предплечья. В руке она держала кремовый перьевой веер, которым обмахивалась, когда вплыла в комнату.

– Привет, дорогой, – проворковала она с чарующей улыбкой на полноватых губах.

С идеальностью черт её лица смогла бы посоперничать не каждая поп-звезда, даже после двух десятков пластических операций. Лично я задержалась взглядом на очаровательной чёрной мушке, притаившейся справа над верхней губой.

За моей спиной раздался скрежет стула. Это, видимо, хозяин решил приподняться со своего места, чтобы отвесить галантный поклон вошедшей.

Я перевела взгляд и пришла к выводу: да, так и было. И только сейчас до меня дошло: всё это время он пребывал подле меня без рубашки, в одних брюках.

– О, какой-то ты разнузданный, – девушка хохотнула, пряча улыбку за веером. – С тобой всё хорошо?

– Стараниями Эстебаны – нет, – проворчал он. – А тебя я не ждал так скоро.

– Ох, – девушка вздохнула, – если бы не знала, что ты всегда такой холодный, подумала бы, что ты меня прогоняешь.