Китайская угроза

Глазунов Олег Николаевич

Но все это уже детали, не имеющие отношения к нашей теме. Но важно то, что именно в дни трагедии на Тяньаньмэнь Китай сознательно сделал свой выбор: выживание страны и реальный прогресс вместо распада, уготованных ему ходом событий. Именно начало мая 1989 года стало точкой отсчета, с которой началась история другого Китая — как сверхдержавы.

Заключение

Китай целенаправленно и активно готовится к войне. И эта война неизбежна. Известно, что теоретическим обоснованием внутренней и внешней политики КНР являются идеи Дэн Сяопина, на которого постоянно ссылаются официальные лидеры Китая. В начале 90-х Дэн Сяопин выдвинул теорию стратегии активной обороны. Ее содержательная часть в контексте других установок выражена Дэн Сяопином следующим образом: «В новую эру, хотя мировая война может быть отодвинута или ее можно избежать, локальные войны и региональные конфликты далеки от завершения. Мы искренне стремимся к миру, однако мир достигается через борьбу. Мы привержены развитию, но развитие требует обороны, которая достигается через готовность сражаться». Дэн Сяопин интерпретирует слово «активная»: «Активная оборона не просто оборона, в ней содержится и наступление. Соединение обороны и наступления отражает развитие закона самой войны». В другом месте Дэн Сяопин говорил: активная оборона по природе оборонительна, в то же время, по сути, она активна.

Российский военный ученый, полковник В. В. Стефашин скрупулезно анализируя основные компоненты китайской военной стратегии, отмечает, что с помощью военных действий Китай планирует обеспечить не только защиту собственного суверенитета и территориальной целостности страны, но и «пропекинскую ориентацию стран сопредельных», более того — с дальнейшим захватом и удержанием территории противника в целях китаизации захваченного пространства. Исходя из данной стратегии, китайские военные разработали концепцию «быстрого реагирования», которая «ориентирует войска на решение пограничных конфликтов и локальных войн».

По мнению В. Стефашина, в современной военной теории Китая концепция «локальных войн» выдвинута на первый план. С ней тесно переплетается доктрина «стратегических границ и жизненного пространства» (СГЖП). Согласно СГЖП Китай нуждается не только в «мирном окружении, но и в пространстве, обеспечивающем безопасность и жизнедеятельность более чем миллиардного населения». Тем самым основные принципы военной доктрины Китая носят достаточно явно выраженный военно-наступательный характер и представляют определенную угрозу для его соседей.

Об этом свидетельствует тот факт, что Пекин целенаправленно наращивает и модернизирует силы быстрого реагирования. Важнейшими их компонентами являются воздушно-десантные войска и морская пехота, в последние годы развивающиеся наиболее интенсивно. Воздушно-десантные войска (ВДВ) и морская пехота рассматриваются китайским командованием не только как часть сил быстрого реагирования, но и в качестве стратегического резерва, который может применяться в наиболее важных наступательных войсковых операциях, в том числе комбинированных — воздушно-наземно-морских. К слову, КНР располагает вторыми в мире по численности после США войсками морской пехоты.

Эксперт по Китаю Центра азиатских исследований фонда «Наследие» Дж. Ткачик отмечает зловещие тенденции в развитии военно-морского потенциала в бассейне Тихого океана. К 2025 году Китай будет здесь доминировать. Численность ударных подводных лодок КНР в регионе в пять раз превысит американский подводный флот, а китайские ПЛАРБ будут патрулировать вдоль западного побережья Соединенных Штатов, каждая в сопровождении двух американских ударных подводных лодок, у которых есть и более важные задачи.

Китайский генерал Вен Цонгрен — политкомиссар элитной Академии военных наук Народно-освободительной армии как-то сказал: «Китай должен прорвать блокаду со стороны международных сил против своей морской безопасности. Только когда прорвем ее, сможем вести речь о подъеме Китая. Чтобы подъем был стремительным, Китай должен пройти через океаны и выйти из океанов в своем будущем развитии». Фактически это вписывается в явную цель КПК «увеличить всеобъемлющую мощь страны».

Адмирал ВМС КНР Чжан возглавляет программу модернизации подводного флота НОАК и контролирует закупку современных подлодок класса «Кило» российского производства, включая лодку 636-го типа с пониженной шумностью. Над выполнением китайского заказа работают три российские судостроительные верфи, и это отражает срочный характер наращивания сил.

Адмирал Чжан рассчитывает не только на Россию. Китай также увеличил производство новых китайских дизель-электрических подводных лодок класса «Сон», в среднем до 2,5 в год. Пекин также проводит испытания новой дизель-электрической подводной лодки, известной в военном разведывательном сообществе как «Юань». Она в значительной степени копирует устройство российских лодок, включая покрытие нереверберирующими плитками и сверхтихий семилопастный винт. Добавление «независимого от воздуха двигателя», позволяющего подводной лодке действовать под водой до 30 дней исключительно за счет энергии батарей, что сделает «Сон» и «Юань» фактически неслышимыми для нынешних сетей обнаружения США и даже для американских подводных лодок.

Когда на вооружение этих новых лодок поступят российские торпеды «Шквал» со скоростью до 200 узлов, они станут еще более смертоносными. По некоторым сообщениям, «Шквал» уже размещен на некоторых китайских подводных лодках. Россия также предоставила трехступенчатую противокорабельную крылатую ракету «Новатор-3М-54Е» в распоряжение китайского подводного флота для использования против авианосцев. Каждая китайская лодка «Кило» вооружена четырьмя такими ракетами.

Сегодня армия Китая продолжает быть самой крупной в мире — 3,2 млн. военнослужащих, из них 2,3 миллиона сухопутных войск. Китай активно закупает самую современную военную технику и ведет строительство новых военных объектов. В частности, в России Китай покупает подводные лодки и реактивные истребители, оснащенные высокими технологиями, затем перенимает эти технологии и использует их для модернизации собственных вооружений. К их числу относятся последние лазерные и ракетные технологии, а также разведывательные спутники и крылатые ракеты. На основе российской военной технологии Китай модернизирует свои военные суда дальнего плавания.

Китайские военные объявили о создании технологии, позволяющей обнаруживать американские истребители — «невидимки» F-22. Этот самолет является новейшим истребителем ВВС США. Наряду с ранее созданным стратегическим бомбардировщиком B-2 и истребителем-бомбардировщиком F-117, он построен c использованием концепции «cтелс», обеспечивающей снижение радиолокационной заметности машины путем использования в конструкции машины радиопоглощающих материалов и придания корпусу особой формы, отклоняющей лучи радара в стороны от антенны-приемника.

Китайские военные эксперты заявляют, что слабость концепции «cтелс» заключается в том, что она была создана для противодействия ныне существующим системам ПВО, и новые средства, разработанные с учетом знаний о возможностях самолетов — «невидимок», позволят нейтрализовать эффект «cтелс» — технологий.

По данным американской военной разведки, военные расходы Китая в 2006 году могут достигнуть $105 миллиардов. Об этом говорится в новом 58-страничном докладе Пентагона «Ежегодный доклад о военной силе КНР», подготовленным для Конгресса США. В докладе говорится: «По оценкам Военного разведывательного Агентства (Defense Intelligence Agency), в 2006 году все затраты Китая на оборону будут между $70 миллиардами и $105 миллиардами — от двух до трех раз больше, чем объявленный бюджет». По мнению аналитиков Пентагона, которые основывались на текущих экономических прогнозах, номинальные общие затраты на оборону Китая, при сохранении стабильности военных затрат, к 2025 году могут вырасти в три раза. Китай вне всяких сомнений превзойдет США и Россию и через 15 лет превратится в первостепенную военную державу.