Клад острова Морица

Васин Михаил

Это уже не только лабораторные выводы. Большая партия некомпостируемых отходов была подвергнута пиролизу на одной из производственных установок комбината «Сланцы». Полученный при этом пирокарбон пущен в дело на нескольких химических предприятиях.

Сейчас на очереди — широкая проверка возможностей богатого углеродом черного порошка, проектирование и строительство на ленинградском Заводе механизированной переработки бытовых отходов нового производства — промышленной установки пиролиза. По предварительным подсчетам специалистов, она окупится в течение 12–15 месяцев. На ней можно будет перерабатывать в полезный продукт не только бытовые, но и любые органические отходы предприятий, а также, что особенно

важно, старые автопокрышки, которым пока не удается найти применения.

Экономический эффект, который будет иметь завод, превращая некомпостируемые материалы в пирокарбон, по данным института ВНИИнефтехим, выразится суммой 5 миллионов рублей в год. Это без учета еще двух продуктов пиролиза — газа и смолы. А ведь они, в простейшем случае, могут быть использованы в качестве топлива. В дальнейшем же смола, утверждают ученые, послужит для получения ряда ценных химических веществ. Исследования в этом направлении уже ведутся.

Проблемами повышения рентабельности мусороперерабатывающего предприятия инженерам завода удалось заинтересовать и ученых Института физики Латвийской Академии наук. Сейчас рижане разрабатывают для ленинградцев установку, которая будет извлекать из отходов цветные металлы: алюминий, медь, бронзу. Это последний компонент сырья, улавливать который механическим способом до сих пор не удавалось.

Перспективы, открывающиеся перед крошечным ленинградским заводом сегодня, столь широки и обнадеживающи, что коллектив предприятия не колеблясь принял социалистическое обязательство: в десятой пятилетке превратить свое производство в безотходное и рентабельное.

И в этом как нельзя более ярко проявляется парадоксальность нынешней индустриальной ситуации. Крупнейшие, оснащенные совершенным и дорогостоящим оборудованием заводы, использующие ценнейшее, самого высшего качества сырье, значительную его часть выбрасывают в сточные и дымовые трубы, на свалку. При этом считается, что иначе — невозможно. Предприятие же, получающее для переработки одни отходы, и только их, уверенно держит курс на безотходную технологию.

И последнее о ленинградском Заводе механизированной переработки бытовых отходов, вернее, о его пневмотранспортной магистрали. Она должна помочь в решении еще одной проблемы, связанной с санитарной очисткой города.

При высокой культуре производства и наилучших экономических показателях завод сам по себе почти никак не влияет на важную статью городских расходов — транспортировку мусора. Сто пятьдесят автомашин должны курсировать между Ленинградом и заводом… Но если нельзя последовать примеру Геракла, применившего гидромеханизацию, заставившего речную воду исполнять должность санитара, то почему бы, решили ученые, в соответствии с современными возможностями не возложить выполнение трудной и грязной работы на реку воздушную? Такую идею и провели в жизнь специалисты институтов «Гипрокоммунстрой», «Ленгипроинжпроект», «Ленпроект», специальных конструкторских бюро «Транснефтьавтоматика», «Транспрогресс», управления «Спецтранс».

Между заводом и южной окраиной Ленинграда прокладываются две огромные трубы диаметром около 1200 миллиметров. Мусор, доставленный на городскую приемную станцию, попадает под мощный пресс, потом оказывается в цилиндрических вагонетках-контейнерах, которые под действием избыточного давления воздуха (всего в несколько десятых атмосферы), создаваемого компрессорами, отправляются в путешествие по трубе. Расстояние в 10,5 километра они пробегают за 20 минут. На конечной станции, которая расположена в заводском корпусе, вагонетки-контейнеры автоматически разгружаются и по трубе же отправляются назад, а мусор идет в переработку. Четыре поезда, состоящие из шести вагонеток каждый, могут перевозить ежегодно 500 тысяч кубических метров отходов, то есть полностью обеспечивают сырьем

заводское производство.

Пневмотрасса не только принесет экономический эффект, исчисляемый сотнями тысяч рублей в год, но и будет способствовать улучшению санитарного состояния городских улиц, облегчит условия движения транспорта на южных ленинградских дорогах.

Но это только начало создания «сухой канализации» Ленинграда. Специалисты замышляют смонтировать в районе новостроек (в юго-западной части города) централизованную систему по сбору и транспортировке отходов непосредственно из домов.

От приемной вакуумной станции протянется сеть труб, к которым подключат мусоропроводы зданий микрорайона. Пыль и сор из каждой квартиры будут поглощаться этим централизованным «пылесосом» и увлекаться воздушным потоком по трубам со скоростью два десятка метров в секунду в накопители вакуумной станции. Здесь бытовые отходы превратятся под прессом в компактные брикеты и будут отправлены на завод. Возможно, этот свой последний путь они проделают уже не в вагонетках: специалисты исследуют сейчас вариант, при котором брикеты, предварительно замороженные, станут перемещаться по трубам пневмомагистрали подобно поршню в цилиндре. Это намного упростит систему, сделает ее более экономичной и надежной.

В дальнейшем, если первый опыт оправдает себя, мощные коммунальные «пылесосы» появятся и в других частях Ленинграда. Поднимутся новые мусороперерабатывающие предприятия. Широкое внедрение «сухой канализации» — это высвобождение тысяч людей, занятых тяжелым трудом, сотен и сотен мусоровозов, это улучшение санитарно-гигиенического состояния городских районов, это экономия больших денежных средств.

Пример ленинградцев увлек многих. Уже двадцать городов страны — Ташкент и Рига, Харьков и Баку, Тбилиси и Минск, Волгоград, Горький, Рязань, Смоленск — строят или проектируют подобные мусороперерабатывающие заводы.

Перед болевым порогом

Во Всесоюзном научно-исследовательском институте охраны труда ВЦСПС мне дали толстенную папку. На обложке одно слово: «Шум». Внутри сотни вырезок. Это — опубликованное лишь за последние два года в газетах и журналах Москвы, Ленинграда, Киева, Кемерова, Краснодара, Риги, Таллина, Николаева, Ташкента, Красноярска, Петрозаводска, Новосибирска, Смоленска, Приозерска — всего не перечислить. Просматриваю заголовки: «Шумовое нашествие», «Город просит тишины», «Спасите наши уши», «Шум — враг здоровья», «В защиту тишины», «Нужны звуковые фильтры», «Опасные децибелы», «Медленный убийца»…

Не слишком ли мрачно?

Вспоминалась заведующая одной из ленинградских прачечных. Узнав, что жители окрестных домов жалуются на свист, который стоит в воздухе, когда включают оборудование прачечной, она сердито сказала:

— Да, шумит вентиляция. Но мы работаем, не жалуемся. А им, видите ли, мешает! Не могут привыкнуть! Разнежились уж очень, сибаритствуют!

Она, видимо, знала, о чем говорит. Действительно, жители древнего греческого города Сибариса, прославившиеся любовью к комфорту и роскоши, запрещали на улицах громкие звуки, а жестянщиков и кузнецов вообще изгоняли за пределы, как мы теперь выражаемся, жилой застройки.

Не вздумали ли нынешние граждане Ленинграда, Сыктывкара или Одессы подражать обитателям Сибариса? Жить ведь мы теперь стали лучше, богаче, и может быть, не всегда разумны, умеренны в своих притязаниях на комфорт?

Возможно, это в какой-то мере и так. Но с другой стороны, если уж вспоминать историю, обнаружится, что давно и в разных странах шум считали вредоносным. Древние китайцы с помощью звуков казнили — мучили до смерти! — преступников. Враждебное отношение к шуму проявляли римляне: Юлий Цезарь призывал бороться с грохотом повозок, сатирик Ювенал возмущался бытовыми шумами в доходных домах.