Клан Дятлов 10. Финал
Шрифт:
Ловкость +120.
Мудрость +10.
Интеллект + 90.
Физический урон +15%.
Дополнительный урон чистой энергией +15%.
Сила призыва +10%.
Стоимость призыва — 50%.
+1 дополнительное умение
+15% к хп и основным характеристикам призванным существам.
Ограничение: призыватель уровень 200.
– Это как? Откуда? И именно на призывателя...
— Да так, нашли на Еванделии одну небольшую библиотеку, видимо, в те времена призывателей было побольше, вот и остались некоторые заметки и несколько рецептов на твой класс, но это что, ты лучше на глефу глянь, там Добрыня как раз использовал кое-что из того, что ты от половинчиков приволок. Я, наконец, обратил внимание на глефу, зажатую в руке, хотя ее было трудно не заметить сразу: чёрная, блестящая рукоять, с одной стороны заканчивающаяся хищным щипом, с другой устрашающим, смертоносным метровым лезвием. Повсюду те же энергоны, под рукой плотная, идеально лежащая в руке кожа, по лезвию и рукояти постоянно пробегают потрескивающие молнии, приятно щекочущие кожу.
— Попробуй пожелать, — пробасил Добрыня, — и глефа превратиться в меч, пригодится если придется махать им в тесных помещениях.
Я неверяще глянул на него, но увидев утвердительный кивок, пожелал.
Рукоять с тихим лязгом сократилась, шип почти полностью ушел в рукоять, и в руках у меня оказался хищный меч, которым можно сражаться как одной, так и двумя руками. Мифриловое с тонкими прослойками адаманта лезвие, казалось, не знает преград и способно сокрушить любую броню. Еще одно дуновение мысли и рукоять удлинилась, резко выстрелив лезвие вперед.
Глефа — меч: Смерть Мораны.
Класс: уникальный, раритетный.
Урон: (ловкость * 5)
Игнорирование брони 95%.
Созданный с помощью добровольно отданной кости и кожи проклятого дракона, оружие с каждым ударом накладывает на противника разнообразные проклятья, доты и дебафы...
Я оторвался от чтения еще раз пробежав глазами по последней прочитанной строчки. Что значит добровольно отданной плоти?
Глянул на лежащего рядом Феню. Тот подмигнул мне одним глазом и приподнял крыло. Там на месте одного из пальцев крыла, на которых была натянута кожаная перепонка, зияла начавшая затягиваться дыра.
— Для такой глефы хорошая рукоять нужна была. Вот, выгрыз тебе частичку, пользуйся, салага, и помни мою доброту. А за меня не волнуйся, эликов у меня три бочонка, за пару дней все восстановится, будет как новенькое.
Я не стал ничего говорить, резко крутанул глефу и закинул ее за спину в притороченное там вместилище и глянул на сокланов.
— Натягивайте свои мифриловые подгузники, мы выдвигаемся на войну.
Глава 14
— Пахан, мне говорили, что ты, вроде бы, на войну собрался? Какого хрена ты тут развалился?
Я откинулся на шезлонге, закинул ноги на пуфик, вытащил зонтик из высокого бокала и с удовольствием присосался к цитрусовому коктейлю, от души сдобренного выдержанным ромом:
– В месте сражений
Долго хранила земля
Ржавую гильзу
— Чего?!
– Старые раны
Время прошедшей войны
Напоминают, говорю.
— Я ничё не понимаю. Ты что бредишь, что ли?
— Эх, Пофиг, Пофиг, недалёкий ты эльф, куда уж тебе понять высокий слог и сложную простоту японского трёхстишья... Видишь, отдыхаю. Может я всю жизнь мечтал о стайке рабов-гномов, — я ткнул бокалом в сторону пылевого облака над раскопками, в глубине которого так и мелькали смутные тени вкалывающих там работяг-гномов, — которые будут работать на меня, пока я возлежу на шезлонге, попивая коктейли. А ты тут над ухом зудишь, как комар, не даешь насладиться моментом. Что ж ты такой нудный-то?
— Нудный? Да я уже который день в этой духотище живу, пыль глотаю, а тут, то стадо динозавров прибежит, то черти какие-то полосатые из глубин раскопок поналезут. Я сплю по два часа в день, да и то урывками, а вы там не мычите не телитесь. Хочешь наслаждаться видами чумазых гномов: вперед, оставайся здесь вместо меня, а я домой полетел.
— Не могу, у тебя приказ кланлида, не нам его обсуждать, лучше расскажи, нашли там что-нибудь?
Я опять махнул в сторону клуба пыли.
— Нашли, нашли, эти коротыши со сломанными ушами знают толк металлах. Они как-то сразу засекли, где надо копать. Проблема в том, что металла там очень много, и разбросало его повсюду. Видимо, большую часть обшивки башни при падении сорвало и перемешало с горными породами. Гномы пробили несколько штреков от основного хода и везде находят обломки обшивки. То обычную сталь, то медь, а то и золото с мифрилом. Вчера слиток золота откопали, весом под полтонны, так вон с тех пор и носятся, как угорелые, не спят, не едят, роют и роют, как кроты.
— Похвальное рвение... а чего это они так развопились?
— А хрен его знает, может нашли чего, а может напал кто, тут каждый час чего-нибудь случается.
— Так иди посмотри, я что ли за тебя должен все делать?
— Хм... слушай, тебе никто не говорил, что в этом новом костюме ты на гея похож?
— Нет, — я бросил на мага стальной взгляд.
— Ладно, — сдался он, — тогда я тоже не буду, пойду посмотрю, чего там все так вопят.
— Вали.
Я поцокал языком, сам себе жалуясь на нерадивость и наглость помощников, и откинулся на спинку, присасываясь к ледяной жидкости и надвигая соломенную шляпу на глаза. Но не прошло и пары минут, как издали донесся вопль Пофига:
— Пахан, иди сюда, тебе надо на это глянуть!
— Да твою ж! — Пришлось отложить бокал, устало поднимаясь на ноги, — что ж ты будешь делать, ничего ведь без меня сделать не могут...
Пылевое облако поглотило меня голодным зверем, моментально забив каменной взвесью глаза и нос.
— Ёпрст, — что тут у вас?
Меня схватили за руку, затаскивая в укрепленную крепежом дыру, протащили по низким проходам, пока не подвели к белой стене, у которой столпилось пяток серых от осевшей пыли гномов. Все молчали, и мне пришлось повторить свой вопрос.