Клан Мамонта. Народ моржа. Люди Быка
Шрифт:
– Э-э, ты чего?! Не трожь ногу – не твоя! Дашь дров или нет?
– …Дашь, дашь… Ты возьмешь, и не бери больше – сгоришь. Новый свет жди, будет свет – бери…
– А ну, отвали! – приказал Семен на языке ло-уринов, не потрудившись подобрать соответствующее неандертальское слово. Наверное, поэтому реакция агрессора оказалась обратной: существо еще больше придвинулось, как-то сжалось, подвернулось и вдруг плотно обхватило ногу Семена, прижавшись к ней чуть ли не всем телом. При этом оно
Длилось ли это секунду, минуту или несколько минут, Семен понять не смог. Как не смог оторвать взгляда от белых пятен глаз, почти светящихся на темном лице.
– Семхон!
Семен вздрогнул и оглянулся:
– Пусти!
Нога обрела свободу, кажется, раньше, чем прозвучало требование об этом. Да и не факт, что оно было произнесено вслух.
– Ну тебя к черту, – бормотал Семен, пробираясь наружу. – Психопатка какая-то! Но кто меня звал?! Или почудилось?
Солнце уже село, и ждать, пока глаза привыкнут к свету, пришлось недолго. Внизу стоял Хью и смотрел вверх на вход в пещеру. Возле трупов копошились неандертальцы – кажется, они были заняты отделением голов и вскрытием черепов. Семен торопливо сбежал вниз.
– Это ты меня звал? – задал он почти риторический вопрос. Вместо ответа Хью как-то странно взглянул на него и опустил глаза:
– Мы нирут-кун снег доставать. Оружие, щиты брать, голова брать.
– А раненый?
– Раненый – нет. Мертвый – да. Мы идти, он нас смотреть. И сам рука резать – тут и тут, – показал Хью. – Мы приходить, кровь вытекать. Мертвый совсем.
– Плохо дело, – вздохнул Семен. – В плен, значит, они не сдаются. Что ж, надо признать, правильно делают. А скальпы тех двоих, которых снегом засыпало, твои по праву. Ты же бомбу-то кинул…
– Семхон добрый, – улыбнулся Хью.
– Да, я добер, – хмыкнул Семен и поинтересовался: – Ты тоже ел мозги нирут-кунов?
– Хью – темаг. Враг мозги есть надо. Потом враг убивать много.
– Ладно, – махнул рукой Семен, – тебя уже не переделать. Только уж постарайся, чтоб я этого не видел. Пошли палатку ставить, а то поздно уже.
– Палатка надо нет. Мой дом спать.
– Ах, даже так?! Это теперь твой дом?! М-м-м, только, знаешь, я, пожалуй, все-таки в палатке переночую – на свежем воздухе. А ты можешь остаться со своими, только смотри, чтоб они тебя не прикончили.
– Хью смотри, – кивнул неандерталец. – Убивать нет. Хью Семхон палатка помогать.
– Тогда пошли.
Ночлег они оборудовали быстро, тем более что варка пищи не предполагалась – топливо поблизости отсутствовало, а пускать на дрова древки вражеских дротиков Семену было жалко. Хью собрался уходить, но Семен его задержал:
– Ты уже знаешь про онокл?
– Хью знать.
– Безумная слепая старуха в жилище и есть Онокл?
Парень довольно долго морщил свой широкий низкий лоб и молчал. Наконец выдал:
– Старуха – нет. Безумный – нет. Слепой – нет. Все видеть, все слышать, все знать. Онокл.
– Кажется, раньше я уже слышал это слово. Только оно ни на один язык однозначно не переводится – вроде бы и «давать» и «брать» одновременно. У людей будущего это… м-м-м… Транслятор? Посредник? Медиатор? Нет, все не то. Ты другими словами как-нибудь объяснить можешь?
Хью сунул руку за пазуху, почесался и вздохнул:
– Слова объяснять нет. Онокл – есть. Онокл теперь ходить нет.
– Это еще почему?
– Семхон ходить – да, – пожал плечами неандерталец. – Онокл ходить – нет.
– Не понял?! – вскинулся Семен. До него вдруг дошло, что боли в ноге он не чувствует, причем уже давно. Он покрутил правой стопой, встал на ноги, потоптался на месте, сделал приседание и пару раз подпрыгнул. Никаких болезненных ощущений – впору усомниться, какая именно нога была повреждена.
– Чертовщина какая-то, – пробормотал Семен, вновь усаживаясь на нарту и хватаясь руками за сапог. – Можно, конечно, при помощи гипноза снять болезненные ощущения, но когда же она успела?!
Сапог он стянул, оглядел и пощупал свою лодыжку – никаких следов опухоли.
– Но ведь так не бывает! – Семен окончательно перестал что-либо понимать. – Такое растяжение и за «три руки» дней не вылечить!
– Онокл бывает, – сказал неандерталец.
Глава 6
КАРАВАН
Второй визит в гости был закончен, и Семен с наслаждением вдохнул свежий воздух: «У неандертальцев обостренное обоняние, как же они живут среди таких ароматов?! Хотя, с другой стороны, у животных нюх еще острее, а логова их далеки от стерильности. Ладно, в конце концов, это мелочи жизни. Поразительно, необъяснимо другое: у этой тетки действительно распухшая нога, а вместо уха какая-то культя! Я просто свихнусь, если не найду этому какое-нибудь нормальное объяснение».
– Ты понял что-нибудь из того, что она говорила? – без особой надежды спросил он у спутника.
– Хью понимать.
– Тогда объясни мне… Ладно, можешь на языке темагов, только попроще.
– Темагов осталось совсем мало. Она хочет, чтобы ты взял их жизни, потому что они страдают.
– Осталось – где? В этой группе, в этой стране или вообще в мире?
– Для нее мир… Лоурины говорят: «Страна Низких гор».
– Понятно. Она что-то знает о тех, кто здесь остался?