Клан
Шрифт:
Уэйд швырнул мокрый трансцептрод в коридор.
«Железный дровосек» сработал быстро, дав Джервису мгновенную компенсацию за время, которое он одолжил у смерти. Туловище и лицо быстро начали гнить, переходя от серого к коричневому, а затем к… просто месиву.
– Чёрт побери, - пробормотал Уэйд.
По крайней мере, попытаться стоило. Но вместо того, чтобы устранить зло Джервиса, ему удалось только устранить его жизнь. Через несколько секунд туловище начало раздуваться.
Затем обвисшее потемневшее лицо сказало:
– Время.
– Джерв! Ты всё ещё
Естественный порядок снизил голос Джервиса до вялого флегматичного хрипа.
– Сколько времени?
Уэйд взглянул на часы.
– Без двадцати до полуночи.
Джервис одобрительно кивнул. Гнилостная слизь сочилась из его обрубков, его тёмное лицо таяло. Он говорил жидким шёпотом.
– Бомба в моей машине, прямо возле дома.
– Отлично! Подскажи, как её обезвредить! Как мне её отключить?
– Не могу, - пробормотал Джервис.
– Запрограммировано заранее. Не могу её обезвредить.
Уэйд был возмущён.
– Что мне тогда с этим делать? У неё десятимильная зона поражения! Я не могу просто отвезти её в лес и засунуть пальцы в свои грёбаные уши! Скажи мне, что делать!
Джервис улыбнулся, если на самом деле его просачивающиеся губы всё ещё были на это способны.
– Положи её… - прохрипел он, извергая слизь.
– Положи в лабиринт.
– Если я вернусь в лабиринт, Властитель узнает. Он пошлёт сестёр забрать меня.
– Властитель не узнает, - снова брызги слизи. Джервис старался быть быстрым.
– Как ты думаешь, ты так легко выбрался раньше? Так близко к перезарядке… нет энергии. Сенсоры мертвы. Властитель не узнает, что ты там.
Уэйд посмотрел вниз. Джервис проиграл гонку против разложения. Его губы растеклись. Его глаза превратились в жидкость и слились в орбитах.
– Используй мой ключ. Точка доступа к первому входу. Ищи знак…
– Какой знак?
– Наведение… ищи… точку.
– Хорошо, что тогда?
– Положи туда бомбу и… убирайся… вон.
Уэйд прикоснулся к трупу. Было жарко от гнили.
Тем не менее, распухшее лицо Джервиса по-прежнему улыбалось в полной свободе. Газовый жирный торс начал дымиться.
– Засунь это Властителю в задницу, - раздалось хлюпанье, похожее на хихиканье. Затем: - Я… я…
– О, нет, Джерв!
– Я ухожу.
И он ушёл.
Бомба была чёрной, размером шесть дюймов, но поминутно она менялась в размерах, как по волшебству. Она была горячей, как кирпич в печи.
Он нашел её на переднем сиденье Dodge Colt Джерва, который за последние сутки или около того был превращён в кровавый вагон на колёсах. Властитель превратил его друга в убийцу. Пришло время расплаты.
«Лучше поторопись», - подумал Уэйд.
Он побежал обратно в здание, обратно в кабинет. От Джервиса осталась только одетая грудная клетка, вокруг которой образовалась большая лужа тёмной слизи. Единственным остатком настоящего Джервиса Филлипса была пачка Carlton 100, застрявшая в кармане рубашки.
Уэйд сдёрнул ключ-экстромитер с шеи трупа и побежал в кабинет Бессера. Точка экстромитера смотрела остекленевшим глазом. Часы Уэйда показывали 23:42 - восемнадцати минут было бы достаточно, чтобы войти и выйти. Он почувствовал себя на удивление бесстрашным, когда вставил ключ и начал входить. О чём ему было беспокоиться? Даже если бы остались сёстры, Властитель не узнал бы о его появлении. Властитель не мог бы предупредить их. Это были утешительные мысли.
Они также были глупыми.
Глава 42
Лидия ударила по тормозам и её встряхнуло. Перед научным центром она увидела Corvette Уэйда и ещё одну машину за ним. Лидия сдала назад и въехала.
Другой машиной был золотой Dodge Colt, машина Джервиса.
Корректировщик и ключ Тома были там, где она их оставила, в Corvette. Лидия схватила их и бросилась в здание.
Нетрудно было выяснить, где происходило противостояние, равно как и распознать победителя. Каким-то образом Уэйд сделал свою работу на Джервисе - расчленённая, дымящаяся бойня была доказательством. Но на шее трупа не было ключа для экстромитера.
«О, нет, - подумала она.
– Он не… он не мог».
Она подняла с пола топор и побежала наверх.
Экстромитер странно светился в тёмном кабинете Бессера. Когда Лидия сложила два и два, это не дало четыре, и она подумала:
«Вот чёрт!»
Более чем вероятно, и по какой-то неизвестной причине Уэйд вернулся в лабиринт.
Настольные часы Бессера показывали 23:44. Она знала, что лабиринт уходит в полночь. Она также знала, что за пять минут до полуночи произойдёт перезарядка, и понятия не имела, что это влечёт за собой. Ещё она знала: Уэйд не протянет ни секунды в лабиринте в одиночку.
«Проклятый идиот», - подумала она.
У неё не было другого выбора, кроме как пойти за ним. Но когда она потянулась за ключом-экстромитером Тома, она услышала… что?
Что это было? Кто-то кряхтит?
Она быстро повернулась, взяв на себя вес «дровосека». Она подумала, что это мог быть Уэйд, но когда тень - и издаваемый ею неаккуратный влажный звук - пересекла дверь офиса, она слишком хорошо поняла, кто это был.
– Привет, Лидия. Ты выглядишь сегодня очень красиво.
Когда она увидела состояние существа, которое вошло в блок лунного света, всё, что Лидия смогла сказать, было:
– Проклятие!
– Я всегда был влюблён в тебя. Конечно, я никогда ничего не говорил, думал, ты будешь смеяться надо мной, понимаешь?
Но Лидия определённо не смеялась.
Она была возмущена и напугана. Перед ней стоял Поркер.
Уэйд сказал, что его убили на поляне сёстры - выпотрошили. Но ей не потребовалось никаких объяснений, когда она увидела в его голове рукоятку трансцептрода.
Поркер был голый, огромный, бледный, как сливки. Его полностью выпотрошенная брюшная полость была открыта на виду. Никаких органов, просто пустое место. Сёстры съели его внутренности и вернули его на службу, получив вдвое больше своего, чем бедный тучный неряха.