Классная штучка
Шрифт:
По счастью для нее, наконец подоспело такси.
— Ну что ж, — вздохнул Пол. — Может быть, тогда хоть в Лондоне увидимся?
Дженнин пробормотала в ответ что-то нечленораздельное и направилась к выходу. Эшли уже шла вперед за слугами, которые несли их сумки.
Пол схватил Дженнин за руку.
— Я хочу с тобой встретиться, — зашептал он. — Ты потрясающая женщина!
Но Дженнин одарила его таким ледяным и презрительным взглядом, что он отшатнулся.
Глава 18
Увидев перекошенное от гнева лицо отца, Кейт сразу пожалела, что
Да, все ее предали. Сначала Джоэль, потом подруги, а теперь вот и отец. Никому из них не было дела до того, что творилось в ее душе. Никто даже не думал о боли, терзавшей ее денно и нощно, о муках одиночества. Но теперь она всех их ненавидела, особенно Дженнин.
Отец заговорил, и она приподняла голову. Слова вырывались из его рта с таким хрипом, словно кто-то сдавил ему горло железными пальцами.
— Джоэль прав, — выдавил он. — Тебе нужно сделать аборт. Даже и не думай о том, чтобы оставить ребенка.
Глядя на отца, Кейт вдруг подумала, что совсем его не знает. Ей даже показалось на мгновение, что перед ней совершенно чужой человек.
— Прекрати! — воскликнула Кейт, вскакивая. — Не смей так говорить! Я не стану делать аборт. Ни сейчас, ни когда-либо. Ты ведь о моем ребенке говоришь. Моем, понимаешь? Я хочу, чтобы он родился. Я люблю его.
— Не говори ерунду! — взорвался ее отец. — Как ты можешь его любить? Там пока и любить-то нечего.
— Так ты, значит, про меня говорил, когда мама была беременна? — взвилась Кейт. — Считал, что там тоже любить было нечего? Только потому, что я еще не родилась?
— Ничего подобного, — возразил отец. — Тебя мы ждали. И твоя мать, и я хотели, чтобы ты родилась.
— И я хочу, чтобы мой ребенок появился на свет.
Он закрыл глаза и устало провел ладонью по лбу.
— Нельзя вводить ребенка в жизнь такой ценой, Кейт, — произнес он наконец.
Кейт стиснула зубы и отчаянно попыталась говорить спокойно:
— Ты меня не слушаешь, папа. Я люблю своего ребенка и сделаю все, чтобы он был счастлив. Я надеялась, что ты мне поможешь, но теперь поняла, что ошиблась. Только позволь в последний раз напомнить тебе: это твой внук, твоя кровь и плоть.
— И ублюдок Джоэля Мартина! — не сдержался он.
Кейт отвернулась, до глубины души уязвленная злостью, прозвучавшей в словах отца.
— А ты о себе подумала? — продолжал он. — Что с тобой будет? Какой груз ты взвалишь на свои плечи, заимев незаконнорожденного ребенка? Ты лишаешь себя не только свободы, у тебя вообще не останется времени на личную жизнь. Ты можешь навсегда забыть о своем романе, о котором столько мечтала. Распрощайся с подругами — встречаться с ними тебе тоже будет некогда. Да и обо мне забудь.
— Что? — вскрикнула Кейт.
— Что слышала. Если ты оставишь ребенка, то я от вас откажусь. Я не захочу больше знать ни тебя, ни уж тем более эту… отрыжку похоти Джоэля Мартина. Ребенок без отца? Ты этого хочешь?
— Нет, конечно, но ведь другого выхода у меня нет.
Вдобавок кто знает, может, потом, когда он родится, Джоэль и передумает.
— Не строй иллюзий,
— Благодарна?
— Да. У тебя были шоры на глазах, и вдобавок ты вбила себе в голову, что он тоже тебя любит. Однако правда заключается в том, что он никогда тебя не любил. Ему не нужны ни ты, ни твой ребенок.
Слезы градом покатились из глаз Кейт.
— Не говори так! — закричала она. — Яне могу это слышать.
Отец устало вздохнул и присел с ней рядом.
— Послушай, Кейт, — сказал он, обнимая дочь за плечи. — Со временем ты поймешь, что я был прав и что другого выхода у тебя нет. Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя и хочу тебе только добра? Перебирайся-ка ты ко мне, и давай будем жить вместе. Без твоей матери мне страшно одиноко, а она проводит в больнице все больше и больше времени. К тому же теперь, когда ты на вольных хлебах, тебе совершенно необязательно все время жить в Лондоне. Здесь ты можешь спокойно сочинять свой роман, не опасаясь, что тебе помешают. А потом, когда все наладится, можно будет подумать и о семье, и о том, чтобы детишек завести. Но только не сейчас, Кейт. Не сейчас, когда в твоей жизни все складывается так удачно.
— Вот здесь ты и ошибаешься, — вздохнула Кейт. — Я не хотела тебе говорить, чтобы тебя не расстраивать, но, похоже, пришло время. Понимаешь, папа, я не смогу написать роман. У меня нет таланта. Как, впрочем, и вдохновения.
— Ну разумеется, — пожал он плечами. — Сейчас ни о каком вдохновении и речи быть не может. Но я уверяю тебя: это лишь потому, что Джоэль Мартин отравлял твою жизнь в последние месяцы. Это пройдет, дочка, вот увидишь. Ты снова сможешь писать. Но только тебя не должны отвлекать ни пеленки, ни плачущий младенец. Ну как, что скажешь? Операцию сделают мигом, а потом мы с тобой начнем все сначала. Заживем вместе, как в былые времена.
Кейт замотала головой и снова смахнула с глаз слезы.
— Нет! — крикнула Кейт, отталкивая отца. — Я оставлю ребенка и, если ты мне не поможешь, воспитаю его сама. Я поняла: никто из вас меня не любит. Раз мы вам не нужны, то обойдемся без вас. Ненавижу всех! Всех ненавижу…
Упав на диван, она разразилась рыданиями. Отец обнял ее и прижал к себе.
— Ну хорошо, — сказал он. — Не будем больше это обсуждать. Пойдем, я уложу тебя в постель. Ты слишком устала. Когда выспишься, будешь смотреть на мир другими глазами.
Кейт хотелось закричать на него, затопать ногами, но усталость взяла свое. Да и се нервы были на пределе. После ссоры с Джоэлем она несколько раз ему звонила, но он наотрез отказывался даже говорить с ней. Дженнин, в свою очередь, звонила ей, но Кейт не стала с ней говорить. Даже с Элламарией или Эшли не согласилась увидеться. Ей хотелось побыть одной. Лишь на отца она возлагала какие-то надежды, но и он не оправдал их.
Она позволила ему проводить себя в спальню и легла в постель. Отец некоторое время молча сидел рядом и только гладил ее по голове, держа за руку. Он должен понять, думала Кейт. Если он ее не поймет, то кто же еще? Она должна сохранить ребенка. Она любит Джоэля и не может убить его дитя. Их ребенка. В конце концов он все поймет и вернется к ней. Иначе и быть не может.