Клеопатра
Шрифт:
– Значит, там прячется Птолемей Авлет с дочерью, бывший фараон Египетского царства?
– Он еще не бывший, свергнутый царь остается царем до самой смерти, пока не примет добровольное отречение. – Авторитетно отвечал Помпей сыну. – Но я не знаю, ни одного царя, который бы добровольно отрекся от царства.
– И что мы будем делать с этими беженцами, отец?
– Будем извлекать выгоду. –
К ним подошел капитан Онисий. Помпей взял капитана за локоть и, отведя в сторону, сказал: – Хорошо бы подойти ближе к берегу. Нам необходимо, как можно скорее, уйти с фараоном и его дочерью в Рим. Будешь ждать нас, мы долго не задержимся в городе.
– Дальше мы не пойдем, опасно. – Ответил ему Онисий, – Там коралловые рифы, можем сесть на мель. – Сказав это полководцу, Онисий распорядился ставить судно на якорь.
Далее в сопровождении стражи, состоящей из шести хорошо вооруженных солдат, отец и сын ушли на лодке к берегу. Там их уже поджидал с верховыми лошадьми Авл Габиний.
– Приветствую тебя, Гней Помпей в нашем краю, и милости просим туда, – Авл повернул голову, указывая правой рукой в сторону укрепленных стен Антиохия. – Там нас ждет хороший обед и развлечения, которые привез с собой Птолемей XII Авлет.
Помпей Младший, усаживаясь в седло своей лошади, невольно подумал о дочери царя Египта, Клеопатре. Ей должно быть уже 12 лет. О, а он старше ее на целый год, как тут не почувствовать себя мужчиной, перед этой, хоть и царской дочерью, но все же девчонкой…
Лошади бойко взбирались по откосному подъему к главным воротам Антиохия. Двое стражников в римских доспехах, завидев приближающийся кортеж, поспешили открыть тяжелые дубовые ворота, пропуская всадников. Помпей Старший ехал на первой серой в яблоках лошади, за ним сын на черном жеребце, рядом с рыжей лошадью Авла Габиния. Солдаты, прибывшие на лодке с Помпеями и солдаты Габиния, шли за конными пешим ходом. Настроение у всех было приподнятое, хоть каждый думал о своем…
Глава 16
– Мне доложили верные люди, что ты плавал в Египет, чтобы спасти меня? – с восхищением глядя, как на своего героя, на Помпея Младшего, своими огромными, как две спелые вишни глазами,
Помпей, крайне удивился такому ходу разговора, с другой стороны, почувствовал себя настоящим героем, и решил, что лучше согласится с такой мыслью девушки, чем сказать, что это не так.
– О, да Принцесса. Я был там в этом гнезде заговорщиков против твоего отца, и мы с моим отцом здесь, чтобы протянуть вам руку помощи…
Помпей не успел договорить, как Клеопатра порывисто прильнула к нему, обняла за шею и крепко поцеловала в губы. Затем прильнула к его уху, шепча: – О! Я так рада это слышать, мой Великий спаситель. Я так люблю тебя! – она снова прижалась своими губами к его губам страстно, еще по-детски целуя, обжигая своим поцелуем Помпея.
Она оторвалась от губ мальчика и повернулась к статуе Артемиды: – О, Великая Богиня Олимпа! Ты защитница города Антиохия! Ты послала мне спасителя, в лице этого мальчика, и его могущественного отца. – Клеопатра потащила за руку мальчика вниз, на плиты мраморного пола. Стала на колени перед статуей. И жестами показывая ему, чтобы и Помпей стал на колени, мальчик послушался.
– Сделай так, – продолжала Принцесса, – чтобы свершилось задуманное тобою, и мы с отцом вернулись в Александрию во дворец.
В это время в храм Артемиды влетел белый голубь. Видно было, что птица залетела сюда по ошибке. Клеопатра замерла, она внимательно посмотрела на мальчика и таинственным голосом, почти шепотом произнесла:
– Видишь, Богиня услышала меня. Она подает птицей знак.
Птица, сделав круг, под высоким потолком спустилась к статуе и, воркуя, уселась на плече скульптуры. Девушка с замиранием сердца наблюдала за птицей. Голубь, очевидно, понял, что это помещение и выход там, откуда он влетел, вспорхнул и, хлопая крыльями, выпорхнул из храма.
– Я верю, что боги Олимпа на нашей стороне и я вернусь во дворец Александрии. – Клеопатра с нескрываемой нежностью смотрела в синие глаза Помпея Младшего, ища в них подтверждения сказанного ей предзнаменования.
Конец ознакомительного фрагмента.